Миссис Альт обняла Вирджинию одной рукой и прижала к себе, до смерти перепугав ее.

Стараясь сохранять невозмутимость, Вирджиния произнесла:

– Ну что ж, миссис Альт, я все обдумаю и сообщу вам.

– Сообщите?

– Да. У нас ведь есть еще пара дней до начала семестра? Я позвоню или напишу.

Про себя она уже все отменила. С нее хватит.

– А вы способны ух как разозлиться, не правда ли? – заметила миссис Альт. – Я так и предполагала. Вирджиния, вы проделали весь этот путь к нам, чтобы отдать Грегга в школу. Послушайте, вы ведь взрослая, умная женщина – стоит ли менять решение только потому, что немного задеты ваши чувства?

– И так плохо, и этак нехорошо! – в отчаянии бросила Вирджиния. – Чего вы от меня хотите?

Миссис Альт взяла ее под руку и повела обратно по грунтовой дороге.

– Успокойтесь. Расскажите-ка мне лучше, как вы с мужем умудрились по-разному формироваться.

– Могу я где-нибудь выпить чашку кофе? – спросила Вирджиния.

– Мы с вами пообедаем. Уже ведь двенадцать? Дети поели – их тут сейчас немного, так что мы не открываем столовую, они у нас едят на кухне. Ничего, если я посажу вас за стол вместе с учителями? Они, наверное, сейчас как раз там.

– Мне все равно, – вздохнула Вирджиния.

На кухне за желтым деревянным столом ели и беседовали две женщины и мужчина. Необъятных размеров повариха-мексиканка, которой было на вид за шестьдесят, готовила обед на керосиновой плите, а другая ее соотечественница, помоложе и с виду миловидная, расставляла посуду. Вирджиния не ожидала увидеть такую большую кухню, размером с лекционный зал. Плита занимала всю стену. На полках стояли идеально чистые стаканы и тарелки. Миссис Альт представила Вирджинию учителям, но та пропустила их имена мимо ушей. Ее словно обухом по голове ударили, на душе было безрадостно, и все ее мысли были только о том, как бы сесть и выпить кофе.

– Давно вы живете в Калифорнии? – обратилась к ней миссис Альт, сев напротив, рядом с учителем.

– С сорок четвертого года, – ответила она. Кофе дымился на столе. Он оказался горячим и неплохим на вкус. – До того мы жили в Вашингтоне. Там мы и познакомились.

– Грегг маловат ростом, правда? Ему восемь?

– Семь с половиной.

– Вы знаете, что в течение первого месяца все дети проходят у нас медосмотр. Бывают, понятно, обычные недомогания – на территории школы постоянно дежурит дипломированная медсестра. Тем не менее у нас школа, а не больница. Если у Грегга вдруг наступит серьезное обострение, мы вынуждены будем расстаться с ним. Но я не думаю, что это случится.

– Спрей помогает, – сказала Вирджиния. – Грегг знает, как им пользоваться. На случай ухудшения у него есть ингалятор. Но тогда вам придется помочь ему – надо будет разогреть, смешать травы – или что туда входит. – Теперь ею овладело безразличие. – Он пока ни разу не понадобился. Не помню даже, куда я его положила. – Затем она подытожила: – В любом случае, в этом весь смысл. Если ему не станет здесь лучше, мы его заберем. Нам, правда, не хотелось никуда его отправлять. Но, как я уже начала объяснять, мы по многим важным вопросам расходимся во мнении – в смысле я и Роджер. У него обо всем свои представления, и они не совпадают с моими.

Она немного отпила из чашки.

– Вы оба родились в Вашингтоне?

– Я – в Бостоне, – ответила Вирджиния. – А Роджер – на Среднем Западе.

– Не хотите сказать, где именно?

Она пожала плечами:

– Кажется, в Арканзасе. – Когда бы она ни говорила об этом, у нее всегда бежали по коже мурашки. – Детство у него прошло в нищете. Во время Великой депрессии они жили на госпособие да на подачки. Многие, видимо, так прозябали. Ели соседские картофельные очистки. – Эта тема всегда вводила ее в какое-то оцепенение, она просто машинально излагала факты. – Нам легче было, но это, конечно, всех коснулось. Как бы то ни было… – Она выпрямилась и оперлась локтями на стол, держа чашку на уровне подбородка. – Из-за того, что Роджер пережил в детстве – а он не особенно об этом распространяется, я узнаю от него только отдельные эпизоды, – он часто беспокоится о том, что меня не волнует, например о деньгах. Еще о еде. Они никогда не ели вдосталь, хотя вряд ли голодали в буквальном смысле. Он всегда боится, как бы чего не вышло… Понимаете? Все время в напряжении. В основном просто сидит у себя в магазине, ничего не делая, ну, как бы… – Она махнула рукой. – Чтобы все было под контролем, что ли. Быть уверенным, что всё на своем месте.