НАЧАЛО ПЕРЕМЕН

Машину поставили на платную стоянку, и дворами пошли к моему дому. В одном из переходов услышали крики, увидели, как несколько человек бьют одного, бедолага катался по земле, закрывался от ударов, пытался подняться. До нас доносились оскорбления и маты, я рванул к ним, сзади услышал голос Николая:

– Вань, не надо, пусть сами разбираются!

И, тем не менее, друг тоже побежал за мной. Когда оказались ближе, увидели, мигранты избивают местного. Кинулись в драку, парню удалось подняться, и он с яростью бросился на обидчиков. Мы дрались с таким ожесточением, что чужаки кинулись бежать, и скрылись в соседнем дворе. Я достал платок, протянул незнакомцу, он утёрся, но кровь всё равно продолжала бежать из рассечённой губы, вызвав «скорую» и полицию, повернулся к Николаю. Он сидел, облокотившись спиною о стену, ладони были прижаты к большому тёмному пятну на «ветровке», меж пальцев сочилась кровь.

– Коля, что с тобой?

Николай прошептал:

– Пырнули, твари.

Меня охватила растерянность.

– Сейчас, потерпи, сейчас!

Я заметался, выбежал на дорогу.

– Да где же эти медики!?

Ещё раз позвонил, мне ответили, что уже выехали. Вскоре с соседней улицы донёсся вой сирены, затем в арку влетела «скорая».

– Быстрей, пожалуйста, быстрей, всё намного хуже, моего друга ударили ножом в живот!

Николая быстро погрузили в машину, и, включив «мигалку» скорая умчалась в больницу. Я подошёл к парню, протянул руку:

– Иван!

– Андрей! Спасибо что не прошли, звери точно забили бы меня. Со мной дружок был, убежал, падла трусливая!

Я достал телефон, чтобы позвонить в «приёмную», и по возможности всё разузнать. На душе хуже не придумаешь.

– Надо мотнуться до больнички, узнать, что да как. Друг в гости приехал, а тут такое. Тебе нужно зашить рассечение, иначе приличный шрам будет.

– Мигранты оборзели в корень, средь бела дня до наших девчат пристают, соседку чуть не изнасиловали, она нам пожаловалась, мы решили с ними поговорить, но «гастеры» сразу в драку, знают твари, что наши парни не дружные и толпой не собираются, так двое, трое, таким числом их не напугаешь.

Подъехала полиция. Из машины вышел лейтенант, спросил, кто вызывал. Мы рассказали, что и как произошло. Он выслушал нас, отвёл меня в сторонку.

– Заявление писать будешь?

– Конечно, буду, и не один, вот ещё парнишка пострадал, его избили не за что!

– Ты бы с заявлением не торопился, знаешь, наш начальник не любит разбираться в подобных делах, сам понимаешь национальный вопрос, пресса, в общем, шумиха.

Слова полицейского меня разозлили.

– Нет, не понимаю, они творят беззаконие, совершают преступления, а мы должны молчать!?

– Не психуй, что только у нас так? В Европе ещё хуже, ты в курсе, что происходит в Германии, Норвегии, Франции? В Норвегии изнасилования так вообще не рассматривают…

Я перебил его.

– Что хотите, чтобы у нас так стало? Заявление напишу, а если не примете пойду дальше! Вы что не понимаете, к чему приведёт такая толерантность и лживая политкорректность? Односторонние уступки, и политика «страуса» приведут к ещё большим преступлениям, в результате произойдёт захват нашего жизненного пространства! Неужели сложно понять? Как можно так не любить своих детей и внуков, чтобы не думать об их будущем, или сиюминутная выгода вам дороже? Ведь настанет время и у ваших детей и внуков, отнимут то, что вы нажили! Разве Косово вам не пример, где теперь тамошние сербы, кому досталось их имущество, дома, земля наконец?

– Мне дали негласное распоряжение, все национальные вопросы гасить в зачатке. Я человек маленький, приказали, выполняю!

– Это пока ты исполняешь приказы! Могу напомнить случай, когда в Новосибирске полицейский при задержании нарушителя был вынужден применить табельное оружие, и убил мигранта, тот кинулся на него с ножом. Сколько усилий стоило, чтобы отстоять лейтенанта от уголовной ответственности. Но не это главное, после случившегося, он и его жена не могли выйти из дома, боялись, у их подъезда всё время стояло несколько машин с мигрантами, поджидали, чтобы отомстить. Не друзья, не сослуживцы помощи не оказали, наверно рассуждали как вы! И только вмешательство публичных людей помогло полицейскому, вот куда зашла ваша толерантность. И что толку в твоей службе, если она не приносит пользу нашему народу, кому тогда ты служишь, не задумывался? Или я не прав?