– Так ты еще не ложился?

Кэррингтон испытала благодарность. Брат и правда изменился. Они стали ближе. Раньше их трудно было назвать семьей. И теперь ясно, что главное в жизни, ведь мужчины приходят и уходят, а семья остается.

– Крейг, приляг, пожалуйста. – Она потянула его за руку, вынуждая лечь на кровать.

– Думаю, я не смогу уснуть…

– Тогда я заставлю тебя выпить пилюли, за которыми ты ездил в аптеку.

– У меня две встречи до обеда…

– Я позвоню, мисс Стольман, и улажу все твои дела.

– Кэррингтон, я слышал, ты собираешься уходить из сериала?…

– Это я тебе рассказала? – выгнув бровь, уточнила девушка.

– Об этом разве что не пишут газеты… Слухи… Так это правда?

– Давай сделаем так, – деловито начала Кэрри. – Ты поспишь, я улажу твои дела в офисе, а позже мы пообедаем, и я отвечу на все твои вопросы. Идет?

– Вопросов нет, – заулыбался Крейг и поудобнее устроился на кровати. – Если сегодня ты поможешь мне на работе, я даже готов платить тебе зарплату в те моменты, когда ты меня прикрываешь. Боже, как я раньше умудрялся всю ночь проторчать в клубе, а после короткого сна еще и просиживать в офисе?..

– Не льсти себе, – с напускным строгим видом перебила Кэрри. – А сколько раз я приходила к тебе с просьбой пообедать и что я видела? Ты просыпал весь ленч на своем диване!

– Когда это было? – с деланной обидой возразил брат.

– Я расскажу тебе об этом за обедом. Спи. – И, вытащив платье из шкафа, вышла из спальни, оставив усталого Крейга одного.

Глава 3

После душа Кэррингтон привела себя в порядок, наложила макияж, расчесала свои блестящие темные волосы, обула туфли и вспомнила, что телефон остался в спальне. Она уже готова была обойтись без него, но вдруг он зазвонит? Потихоньку все же пробралась в комнату и взяла его с прикроватного столика. Обнаружился пропущенный звонок от мужа, смс и будильник… Так, значит, во время их поцелуя с мужем музыка была реальной, как и сам поцелуй!?…

Погода была ясная. Кэрри села в такси и поехала в офис брата. В должности шефа есть свои преимущества.

Поднимаясь на лифте до двадцать четвертого этажа, где находился административный центр его фирмы, она плохо представляла, чем может помочь брату в делах. Но попытаться стоило. Ей нужно было как–то проявлять интерес и участие в жизни Крейга. Ей казалось, что он лучший в мире брат, если не вспоминать его прошлые слова и поступки. Да и зачем? Что было, то прошло. Сейчас он тот, каким она хотела видеть его всегда. И чувствовала потребность быть такой же значимой и для него, хотя вел себя так, что не было сомнений, будто прекрасно отдает себе отчет в действиях, какие так и твердят: «семья на первом месте».

В фирме Кэрри знали как его сестру, но не все сотрудники. Да и зачем им знать? Она будет появляться только в форс–мажорные моменты, дай Бог, чтоб их вообще не было. Крейг упоминал о назначенных встречах. Что с ними делать? Естественно, беседы, которые основывались на подписании документов, сразу же стоит отменить. А что до других, то подумает, когда будет на месте. Как бы Крейг ни старался, чтобы она потихоньку вливалась в его дело, которое он собирался превратить в семейное, ее утонченная творческая натура всегда отталкивала даже сами мысли об этом, не говоря уже о тех аргументах, какие приводила, дабы раз и навсегда пресечь его попытки заводить подобные разговоры. Но ничего не выходило. В бизнесе он был такой же: что бы ему ни ответили, если он встречает резкий отказ, то приводит кучу доводов в пользу дела и периодически продолжает петь те же песни будущим партнерам, дабы склонить их на свою сторону. До нее доходили слухи о том, что для достижения поставленной цели брат иногда применял запрещенные приемы: для получения выгодного сотрудничества он делал всякие козни оппонентам, вынуждая их принимать решения в пользу его фирмы. Но опять–таки это бизнес. Крейг называл это мелким вредительством на благо и то пользовался этим только в тех случаях, когда речь шла о больших деньгах и стопроцентной выгоде. Радовало, что так поступал он крайне редко. Еще и по этой причине ей не хотелось работать здесь. С ее честностью они бы вылетели в трубу.