Результат подобной самоубийственной атаки был предрешен. Напоровшись на непреодолимую щетину швейцарской баталии, и потеряв в атаке своего командира – рыцаря Шатогюйона, обескураженные жандармы бросились в отступление.

Одновременно с этим действом оживилась и вся картина начинающегося сражения, вот только действия сторон обретали разные мотивации.

Как оказалось, уже в самом начале сражения наступала его кульминационная часть, а стоящим друг на против друга войскам не суждено будет сойтись в бою в полную силу.

После отбития фланговой атаки, многотысячная швейцарская баталия, с боевыми криками, пошла в свою атаку. В это же самое, бургундская конница стала уходить с правого фланга в тыл своего боевого порядка, открывая всю ширину горизонт для линии своей артиллерии.

Но подобный маневр, осуществляемый на фоне бегства рыцарей левого фланга, и начавшейся контратаки швейцарской баталии, был воспринят бургундскими артиллеристами и пехотинцами как начало всеобщего отступления.

Начинающаяся паника привела к полной дезорганизации феодальной армии, из-за чего сработал эффект домино, и весь оборонительный порядок бургундцев посыпался. Началось бесконтрольное отступление, или проще говоря стремительное бегство бургундских солдат и их командиров.

К счастью для убегающих, у их оппонентов не было достаточно сил и средств, чтобы произвести преследование и физически покончить с армией Карла Смелого в этом боевом столкновении. Швейцарская пехота, и её немногочисленная кавалерия, могли преследовать противника лишь на коротке, в пределах поля боя, и то, судя по потерям с бургундской стороны, это было скорее не преследование, а занятие оставленных позиций и территории.

В общем, только что начавшееся сражение закончилось бегством одних, и занятия поля боя другими.

Общие потери сторон, в этом странном сражении, оказались невелики, относительно той численности воинов, которые были выстроены друг на против друга в предместье Консиза.

Швейцарцы и бургундцы, потеряли в сражении при Грансоне примерно одинаковое число воинов, количество которых с каждой стороны варьируется в пределах 200 – 300 человек, причем основным поражающим элементом для швейцарцев стали стрелы и болты арбалетов противника.

Но самой главной потерей для бургундского герцога, и приобретением для швейцарцев, в материальном отношении, стало оставление на поле боя четырехсот артиллерийских орудий – бомбард, т.е. всей феодальной артиллерии. Помимо оружия, в качестве трофеев, швейцарцам достался дорого-богато убранный полевой лагерь бургундского герцога.

В сражении при Грансоне, бургундцам не хватило одного маленького, но критически важного, условия, отсутствие которого полностью нивелировало все преимущества новой феодальной армии и сложившейся в их пользу оперативной обстановки, над, уже утрачивающей свою актуальность, тактикой швейцарской пехоты, и это условие выражалось в наличии командира, способного правильно пользоваться, находившимся у него в руках, армейским механизмом.

По всему видно, что герцог Бургундский Карл Смелый в своих действиях и познаниях военного дела еще не дорос до необходимого уровня управления такой сложной армейской структурой, которая оказалась в его подчинении. По архитектуре построения и очередности действий бургундских войск видно, что, по своей ментальности, Карл Смелый еще находился в парадигме старой военной школы феодальной Европы, опиравшейся на блеск и грубую силу своего спесивого (надменного, высокомерного) рыцарства.

История войн, уже не раз доказывала правоту утверждения, гласившего что: