В доме у Белозеровых происходила суета. Саша мотался по комнате, собирая вещи. Люба ходила за ним, как тень, вся в слезах, уговаривала остаться, спрятаться, убежать.

– Я что трус по-твоему? А если каждый вот так убежит и спрячется от долга своего? Кому воевать тогда? – бушевал Белозеров.

– Ну есть кому воевать. Как я без тебя? А если…

Люба не договорила. Она закрыла руками себе рот и заплакала сильнее. Саша не обращал внимание. В глазах у него стояла пелена. Он так сильно хотел воевать с врагом, так сильно любил свою страну. Только вот жена не разделяла его взглядов.

– Бери родителей и уезжайте в глубь. Говорят, через день от нашего города ничего не останется, – уже, как солдат, четко, поставлено, говорил Саша.

– Подруга Марина у меня живет на Востоке, – захлебываясь от слез сказала Люба.

Саша закончил сборы. Он встал перед женой на колени. Она сидела на краю кровати и рыдала, бормоча что-то про подругу по имени Марина.

– Посмотри на меня, – Саша взял ее руки в свои и поцеловал, – я должен. Понимаешь? Это долг каждого мужчины. Эти уроды, думают, что могут уничтожить нашу страну просто так. Если даже им это удастся, то будет не так просто. Я буду биться до последнего.

Вместо слов утешения Люба услышала вот это. На столько сильно у Саши были промыты мозги. Впрочем, может быть такое поведение в такой момент – это нормально для мужчины.

– Ты сумасшедший, – сказала Белозерова, подняв на него глаза.

– Да. Да я сумасшедший. Я хочу, чтобы будущее поколение жило хорошо, не под гнетом чужестранцев. Они не имеют право. Это наша земля. Я буду биться за всех нас, за тебя, – он прервал свою пламенную речь, посмотрел снизу на заплаканную Любу. – Ты боишься, что меня убьют?

– Очень боюсь. Ведь без тебя, я не знаю, как мне быть. А самое главное, кто о тебе вспомнит, когда тебя не станет?

Люба вырвала свои руки и снова закрыла ими свое лицо. Слезы скатывались по рукам.

– Я ухожу, – Саша встал, с каменным лицом опустил виновато глаза в пол. Скулы зашевелились.

Он подхватил рюкзак с вещами, который стоял на полу, рядом с кроватью, где сидела Люба.

– Пора, – сказал Саша.

Люба резко подпрыгнула на кровати и кинулась на шею мужу. Она крепко сдавила его в своих объятиях. Белозеров ощутил мокрое место на своем плече. Люба не хотела выпускать его. Но вскоре он сам оттащил ее от себя.

– Береги себя, милая, – сказал на прощание, уже в дверях Саша.

Люба начала махать ему рукой. Таким она его и запомнила. Серьезный взгляд, высокий, с рюкзаком на одно плечо, стоящий у входной двери. Настоящий патриот своей страны, а на плече небольшое пятно от слез его жены.

3

Общая мобилизация. Для тех, кто ни разу в жизни не держал в руках оружия, проводились ускоренные учения. Сашу Белозерова определили в учебку. Там он учился основным навыкам обращения с огнестрелом. Глаза у него горели. Он рвался на передовую защищать Родину. Настал момент, когда он оказался в центре боевых действий. Перед ним бескрайнее поле, вспаханное авиаударами. В ямах от ударов лежали солдаты, наши. Кто-то вцепился в ружье и, пригнувшись приводил дыхание в норму. Кое-где лежали трупы. При виде первого, в своей жизни трупа, Саше Белозерову не стало плохо. Его обуяла ярость. Он так хотел подстрелить противника, да как можно больше. Он бежал через поле, перелетая ямы. В небе шла очередная волна авиаударов. Солдаты разбегались, прятались в воронках. Саша продолжал бежать. Перед ним взрывалась земля, на глаза, в рот и уши летела пыль. Он слышал, как ему сзади кричат ложись. Но Белозеров не видел ничего. В метрах трехста бежал противник. Он был, как красная ткань для быка. Саша ничего не замечал, кроме него. На бегу он взвел автомат, начал стрелять от бедра. Внезапно, он почувствовал, что отрывается от земли. Он перестал ощущать землю, родную землю, под ногами. Стало как-то легко. Чувство, что чего-то не хватает. Взлетев в воздух, Саша начал вращаться. Тут он за мили секунды понял, что ему оторвало ногу. Снаряд взорвался прямо перед ним. Его отбросило. Еще некоторое время Саша находился в сознании, жадно ловя воздух ртом. Он лежал, распластавшись на поле, посреди авиационного обстрела противника. На помощь никто не мог прийти, да в ней, как в таковой, Саша больше не нуждался. Он умирает. Единственное, о чем он думал в этот момент это тот самый враг – красная ткань. Подстрелил он его или нет. Отнялось тело, но мозг еще не отключался. Было не больно, просто никаких чувств. Лишь мысль о том враге. Потихоньку начало темнеть в глазах. Саша немного приподнял голову, что было еще в его силах. Он увидел врагов. Их теперь уже было с десяток. Они наступали пехотой. Белозеров попытался подняться на локтях, чтобы дотянуться до автомата, но ничего не получилось. Он сделал еще попытку, более успешную. Только кончики пальцев дотянулись до заветного оружия. Сашу покидали силы, он не видел свою ногу. Она его не интересовала. Самое главное – это дать отпор врагу, чтобы они не прошли дальше. Они не имеют никакого права топтать родную землю Саши Белозерова. Его геройству пришел конец. Он умер с оружием в руках. Мимо его тела бежали противники, кричали что-то на своем языке. Смерть храбрых или бессмысленная смерть? Саша бы ответил – смерть храбрых. Об одном он жалел точно. Врага не подстрелил. Как глупо.