– Кроме Интерпола, что висит у нас на хвосте, семерых заложников, которых надо спасти и кражи бесценного бриллианта?

Джейк улыбнулся.

– Да, что кроме этого?

Эми пристально посмотрела на него и решила ответить честно.

– Дело в брате. Я очень за него боюсь. Неправильно это, когда тринадцатилетний мальчишка столько знает о кражах.

– Согласен, для того чтобы примкнуть к международной банде похитителей предметов искусства, нужно дорасти хотя бы до шестнадцати. Как ты. – Он помолчал. – Тем не менее, я тебя понимаю. Аттикус уже знает больше, чем я узнаю за всю свою жизнь. И это страшно. С одной стороны он маленький мальчик, с другой – ходячий суперкомпьютер. А тут еще эти Хранители…

Перед смертью Астрид, мать Аттикуса и мачеха Джейка, призналась сыну, что она – Хранитель и передала ему свои полномочия. Однако подробностей не знал никто.

– Тебе что-нибудь известно о Хранителях?

– Совсем немного, – ответила Эми, отводя взгляд.

Она не сильно покривила душой, хотя не рассказала Джейку о своих подозрениях: скорее всего, Хранители защищали семейную реликвию Кэхиллов – золотое кольцо, аккуратно встроенное в корпус швейцарских часов Эми. О кольце знали единицы, и Весперы так жаждали им завладеть, что едва не убили Эми.

Надо сменить тему. Эми посмотрела на часы.

– Аттикус наверняка уже зашел в здание.

– Я с тобой!

– Нет.

– Аттикус – мой брат. Я за него отвечаю!

– Лучшее, что ты можешь сделать для брата – остаться в машине и держать двигатель включенным!

Джейк собрался было возразить, однако Эми поспешно выскочила и хлопнула дверцей.

Вот как с ним надо, подумала она и усмехнулась. Она снова улыбается… Что с ней такое?

Аттикус думал вовсе не о собственной безопасности. Он стоял в очереди и размышлял о том, каково это – быть международным похитителем бриллиантов.

С Дэном так весело!

Чтобы совершить ограбление, понадобится отыскать главный рубильник. Он есть в любом здании. Ну, почти в любом – всякие там глинобитные хижины не в счет. Если отключить электричество, то погаснет свет, выйдут из строя камеры слежения, датчики давления и сигнализация. Аттикус надеялся, что у Дэна с Эми есть фонарики. На худой конец можно воспользоваться смартфонами.

Аттикус вынул все из карманов и положил рюкзак на ленту конвейера. Он прошел через металлодетектор и спросил у охранника, где ему найти ответственного за безопасность музея.

– Вам нужен герр Роммель, – ответил охранник по-немецки и указал на круглую конторку системы безопасности в центре богато украшенного вестибюля. – Мужчина в черной форме.

Аттикус кивнул. На сайте Пергамского музея он уже видел фотографию Роммеля. Мальчик собрал свои вещи (и все свое мужество) и направился к конторке. Роммель выглядел безукоризненно: аккуратно подстриженные седые волосы, ухоженные ногти, наглаженные стрелки брюк, начищенные черные ботинки. Он просматривал стопку документов.

– Добрый вечер, герр Роммель, – поприветствовал его Аттикус на почти безупречном немецком.

Начальник службы безопасности поднял взгляд от бумаг и пристально уставился на мальчика.

– Вечер добрый. Чем могу помочь?

– Меня зовут Аттикус Розенблюм. Я хотел бы ознакомиться с тем, как тут у вас все устроено.

Роммель рассмеялся.

– Я не экскурсовод! Я глава службы безопасности.

Аттикус улыбнулся.

– Разумеется, я знаю. Именно поэтому и обратился к вам. Я пишу доклад о музейных системах безопасности. Честно говоря, мне нет никакого дела ни до живописи, ни до прочих экспонатов. Я хочу знать, как именно их охраняют.

– И где ты учишься?

– В Гарварде, – солгал Аттикус. Вообще-то он посетил там всего несколько дополнительных занятий, но Роммелю об этом знать незачем.