+++

«От грубых раздражителей тонкая душа грубеет, и уже не в состоянии реагировать на изысканное, лёгкое воздействие. Её «тело» покрывается коркой. Она дубеет, защищая свою нежную плоть».

+++

Что может ещё делать жизнь прекраснее и желаннее, как не её тяготы и лишения? Что ещё может сделать её ощутимее и существеннее, как не страдание и боль? Какой невероятный взрыв, какой подъём! Все силы организма мобилизуются, происходит взлёт эмоций, влёт ощущений собственной души! Нет, не счастье, и не благоденствие, но страдание и боль – вот то, что даёт нам желание жить и существовать, – желание быть вообще…»

+++

«Вы когда-нибудь задумывались глубоко над тем, почему наши часы, своим ходом, так напоминают бой нашего сердца? Почему так схож ритм этих ударов? Всё дело в том, что любое наше измерение, есть суть отношение к ритму нашего сердца, к нашему кровообращению, в самом широком понимании. Время, текущее вокруг нас, и все возможные трансформации, происходящие вокруг, по сути, есть отношение к ритму нашего сердца, скорости нашей крови».

+++

«Благочестие – благочестию рознь. Иной благочестив из трусости, из плоскости, мелкости и ограниченности собственного внутреннего существа».

+++

«Истинная любовь не терпит фамильярностей, они её разрушают, и, в конце концов, убивают. Как влага постепенно разрушает железо, так фамильярности, словно коррозия, потихоньку уничтожают любовь».

+++

«Антитезис каузальности мира: в своей глубинной сущности, мир не ограничивается порядком «основание – следствие», «одно – за другим». В нём есть «одно – в другом», и это «другое», не только в «третьем», но также в этом же «первом».

+++

«Вес высказываемых тобой идей, в глазах других людей, прямо пропорционален весу твоих предшествующих деяний. Люди всегда оценивают твои высказывания через призму твоих достижений. То, из чьих уст звучит высказывание, имеет решающее значение для окончательной оценки мысли, содержащейся в этом высказывании. Мы всегда предвзято относимся к тому, что и как высказывается. Для нас всегда имеет большее значение не что говориться, но кем говорится. Одна и та же мысль, высказанная разными по статусу людьми, приобретает своё значение в зависимости от нашего отношения к этому статусу. Объективность в принятом значении слова, здесь отсутствует, впрочем, как и всюду. И в этом смысле написанное на бумаге и вышедшее в печать, каким бы ни было бредовым, для нас приобретает ореол почти истинности. Ведь авторитет печати для нас остаётся – неумолим».

+++

«Эмоциональный фон книги, – вот то, что создаёт интерес к ней. Книга, в которую не вложены эмоции, в силу ли не способности автора, либо в силу характера описываемого предмета, будет не интересна читателю. И чем ярче эмоциональная подоплёка, тем интереснее для читателя будет повествование. И совершенно неважно, какую моральную ценность представляет собой корень этой эмоциональности. Например, «Мастер и Маргарита» Михаила Булгакова, – книга, где каждая строчка буквально пропитана местью. Где почти каждый абзац бунтует против несправедливости. И где наказание автором носителей этой несправедливости, вызывает сладостное чувство удовлетворения местью. Переживать эмоции, – вот то, чего мы хотим, когда наш желудок полон».

+++

«Вообще, самая глубинная сущность музыки, её истинная причина рождения, если уж быть точными насколько это вообще возможно, лежит не внутри нас, и не вовне, а где-то посредине. Она результат сношения нас, нашего разума, нашей души, с внешним миром. Музыка, это некая форма, появляющаяся в результате метафизической реакции, некоего синтеза наших «внутренних «флюидов», с «флюидами внешними». Она рождается где-то посредине точно так же, как рождается наша реальная действительность, – феноменальный мир. По большому счёту то, что мы воспринимаем как мир, есть продукт этого сношения. Он не существует вовне, и не существует в нас, он зарождается где-то посредине. Он