В своём бытовом воззрении и оценке, в силу неимения иного способа познания и иных критериев для определения, мы обозначаем эту вершину понятием – «Любовь». Нечто неуловимое сознанием, сверх возвышенное, – нечто жизненно гипертрофированное во всеобъемлющей иллюзорности бытия…»

+++

«Задумывались ли вы над тем, почему всякое неоднозначное суждение, как правило, трактуется слушателями в сторону более «низменного», более «грубого»? Это наша сущность стремится к наибольшей фундаментальности в воспринимаемой реальной действительности. Ведь мы, как продуцирующие действительную среду, и одновременно воспринимающие её, константы, во всех без исключения плоскостях собственного восприятия, всегда находимся на лестнице градации от «грубого» к «тонкому», воплощающейся в нашем воззрении в градацию от фундаментальной реальности, – к иллюзорности, в критериях соотношения парабол нашей восприимчивости, – их архаических возможностей».

+++

«Тот, кто хочет найти абсолютную истину, тот найдёт лишь пустоту. Ведь только она – абсолютна. Всё остальное, включая и всякое философствование, есть лишь форма. – Нечто Меняющееся в абсолютном.Оазис в пустыне. Сущее – в ничто!..»

+++

«Мысль есть форма, построенная из тонких токов. – Нечто действительно-формативное и упорядоченное, сложенное из ткани бесформенной неопределённой нейтронной материи. Мысль, по своей сути, есть сформатированный в некую законченную гармонично упорядоченную форму, альянс хаотичных электромагнитных импульсов. Мысль, в сути своей, тот же замок, выстроенный из материала бесформенного песка. Только существование её, проходит на иных, на метафизических полях этого бытия».

+++

«Усложнение своих апперцепций и дефиниций, насильственное расширение своих чувств и мыслей, – вот где лежит наше счастье, и наша же беда. Мы усложняем свой мир, и он становится настолько же желанным, насколько и отвратным. Весы между преисподней и раем на земле, определяются именно этими усложнениями, развитиями в нашей душе тонких сверхчувственных переживаний, определяющих меру наших наслаждений, и меру наших же страданий. Насильственным усложнением и утончением наших мыслительных способностей, определяется всякая утверждаемая нами истинность и заблуждение, всякая возможность критерий всего оцениваемого, – всего как утверждаемого, так и отвергаемого. Здесь не существует альтернатив, ибо не существует ничего по-настоящему само собой разумеющегося, не существует ничего по-настоящему окончательно завершенного и абсолютно истинного в себе.

Мерилом всего на нашей бренной земле служит наш разум, наше создающее собственную модальность жизни, всех её простых и парадоксальных явлений, мировоззрение. Наше сакраментальное тело, как некое «органистическое лекало», словно «вирусный органоид» штампующий и заполняющий пространства действительного мира своими «индивидуумами-копиями» скопированными с собственной биологической матрицы. В фолиомультофации собственного размножения, идея, как некая органистическая монада, размножается и делает то же самое в полях трансцендентального опыта бытия нашего сознания».

+++

«Формирование мысли в нашей голове обусловлено отношением на тончайшем уровне, нашей внутренней энергии, (воли стремящейся наружу), к внешним энергиям. И взаимодействия с этими внешними энергиями, стремящимися нам внутрь. Встреча этих разно полярных энергий где-то посредине, завязывается в некий клубок, – «синтетический коллапсирующий шар». То есть появляется новая форма пребывания. Мысль, – «дитя» столкновения разно полярных монад бытия. Так зачинается и развивается всякое «дитя». Так зачинается и развивается наша действительность…»