– Вы меня разыгрываете? – у Павла было какое-то обиженное выражение лица. – А какую форму должны носить милиционеры? Австрийскую? Какие такие рекламные щиты, если хотите – у кинотеатра афиша есть. У кого машины есть – в гаражах их держат, а в СССР никакой сетовой связи нет…

– Сотовой, – поправил Андрей, – значит, ваша страна СССР называется?

– Да, последние сто лет, почти… А ваша как?

– Российская Федерация, последние тридцать, – совершенно спокойно ответил Андрей, хотя внутри у него все дрожало. Не доверять парню у него не было оснований – организовать такой большой розыгрыш для троих было бы непозволительной роскошью даже для центрального телевидения.

– Мы, Паша, из параллельной вселенной, или из альтернативной реальности – если тебе так понятней, – закончил он, сделав наконец вывод из всего происшедшего.

Сидящие за столом, все как один, с изумлением уставились на него.

– Давайте загибать пальцы, – в горле у Андрея пересохло, отчего голос его звучал особенно напряженно и как-то глухо, – год у нас один и тот же, разница лишь в один день. У них тут социализм, и это видно невооруженным взглядом…

Павел зачарованно кивнул.

– … У нас – капитализм, пусть и диковатый. Сотовой связи у них нет. Думаю, что не только в СССР, иначе бы Павел знал о ней, хотя бы из газет или телевидения. Такую информацию никакой «железный занавес» не остановит. За границу ведь ваши люди ездят?

– Конечно. Даже в Америку, хоть там сейчас и военное положение из-за войны с Японией.

– Вот! В нашем мире США с Японией – друзья, ну, кроме экономики. И сотовые телефоны есть у всех, даже у школьников. В этом мире Лизу не знают ни тетя Света, ни ее муж с сыном…

– А потому, что нет у ней никакого мужа, да и сына, по моему… – глаза у Лизы опять были влажными.

– Если покопаться, то можно найти еще тысячу отличий. Только зачем? Нам надо сейчас решить – как мы дальше жить будем? У нас тут нет ни жилья, ни документов, ни денег… А я уже есть хочу, между прочим.

– А я хочу домой! – пискнула Лиза.

– Фантастика! – восхитился Павел, но потом подозрительно поглядел на Андрея. – А вы меня не разыгрываете?

Андрей молча полез во внутренний карман ветровки и достал оттуда портмоне. На стол он выложил две тысячные купюры, несколько металлических монет и пару визиток. Немного подумав, добавил пластиковую карту Сбербанка. Все это Павел рассмотрел самым внимательным образом, громко сопя и часто поправляя очки. Остальные молча наблюдали за ним, переваривая сказанное Андреем.

Наконец Павел отодвинул от себя деньги и карточки, встал из-за стола и ушел, бросив через плечо: «Я сейчас». Гнетущую тишину за столом прервал Семен:

– Думаю, сварщики и тут нужны. Хотя бы на тот же завод металлоконструкций опять пойду…

– Да, не хочу я тут оставаться! Я боюсь. Тут как-то странно все… – возразила ему Лиза.

Во дворе уже появились редкие прохожие – люди выходили из подъездов по одному и группами. Если встречали друг друга – громко здоровались, о чем-то разговаривали, смеялись. Было заметно некоторое однообразие в одежде: простые фасоны, тусклые цвета тканей, грубоватая обувь. С улицы слышался шум редких машин.

– Андрей, откуда у тебя этот браслет?

– На раскопках нашел…

– На каких раскопках? – удивленно спросила Лиза. Андрей уточнять не стал.

– И что, он раньше таких… фортелей не выбрасывал?

– Да, я вообще думаю, что это просто украшение. С чего вы взяли, что это из-за него?

– Он у тебя светился, а потом как брызнет искрами во все стороны и опа-на! Мы на земле сидим и в другом мире! – Лиза руками показала, как брызнули искры. – Из-за чего еще?