– Не о чем мне с вами договариваться. Тинькова завалил не я. И на меня убийство не повесите, у вас на меня ничего нет.

– А вы говорите, говорите, вам зачтется. Что можете сказать про Завулонова?

– По малолетке загремели на зону за разбой. Тупые были. Потом какое-то время у меня работал. Больше его не видел.

– Тиньков планировал написать статью о загрязнении вашим комбинатом окружающей среды… также нам известно, что у вас с ним был разговор на повышенных тонах. Что об этом скажете?

– Ну был такой базар, да. И что с того? Эта гнида везде свой нос сует, лишь бы хайпа поднять. Тиньков всегда хотел подняться на этой теме: скандалы, интриги, расследования. За это, ептыть, ему еще и бабки зеленые башляли. Что-то он там пытался доказать, мол, у нас выбросы фенолов в водохранилище. Между прочим, ептыть, все отходы мы утилизируем на спецполигоне, договор заключили со специализированной организацией. Раз в неделю у нас отходы вывозят. Если надо копию договорчика предоставим. Поэтому, то, что пытался на нас повесить этот Тиньков, – порожняк чистой воды. Шляпа галимая.

– Но заказали-то вы его за что?

– Не заказывал я его! – фыркнул Черных. – Мараться в убийстве – это не моя тема. После отсидки я веду свои дела честно. Так что если у тебя на меня что-то есть, дальше будем говорить только в присутствии моего юриста, а если нет, то пошел к черту отсюда!

– Из города никуда не уезжайте. Вам придет повестка прибыть в ОВД. Вы будете под подпиской о невыезде.

На этом наш разговор был окончен, и мы ушли. Лишь сев в машину, я спросил у Денисова:

– Что это только что было?

– Что именно?

– Я про то, как ты начал разговор.

– Обычный прием допроса. Так человек становится более разговорчивым. А ты думал, я с любезностей начну?

Мы подъехали к воротам и стали ждать, когда они откроются.

– Ну, не с любезностей, но как-то помягче. Ты бы ему еще ствол к виску приставил!

Ворота открылись, и Николай дал по газам, так что колеса засвистели.

– Что теперь? – спросил я. – Этот Черных вроде как и впрямь не при делах.

– Наивный ты человек! Ты его видел? Наглый. Думаешь, он мне обо всем так сразу и скажет? Ему за заказное убийство двадцать лет светит. Тут еще и не так отыгрывать будешь, на «Оскар» игра потянет. Берем его в разработку. Опера поставят за ним наружку, телефон на прослушку. Будем собирать доказательную базу. Но для начала надо все это оформить по закону, чтобы все с санкции суда. Иначе к делу не подошьешь. Так что едем в отдел, сегодня будет много писанины.

И он не обманул. Мы пробыли в отделении до самого вечера, заполняя бумаги. Потом перекусили в кафе при отеле и разошлись по своим номерам.

– Ты же все делаешь в рамках закона? – спросил я, пытаясь поддеть Николая. Задать этот вопрос было для меня удовольствием.

Мы сидели в машине около подъезда, где находилась квартира Черных. На часах было около девяти утра. Денисов задумал провести незаконный обыск его квартиры. Наш подозреваемый уже уехал на работу, также уехали его супруга и дочь. Сразу идти в квартиру мы не стали, решили подождать минут двадцать на случай, если кто-нибудь из них вернется. Вокруг было тихо. Лишь редкие прохожие и машины нарушали спокойствие двора. Мы ждали, поглядывая на подъезд. Время тянулось медленно.

– Ради дела можно закрыть глаза на мои принципы, – ответил ФСБ-шник.

– Понятно. Зачем нам это?

– Посмотреть, чем живет этот Черных. И еще надо подбросить улику.

– Это нехорошо, – я замотал головой.

– Не хорошо, – кивнул напарник. – Как говорят, хочешь жить, умей вертеться.

– Опасный ты человек.

– Не ангел.

Тут же я стал испытывать к Николаю отвращение. Подбрасывать улики это мерзко! Денисов как будто уловил это: