Этот вывод подтверждают и индийские Веды, в которых тоже говорится о небесной и земной водах, при этом никакая «твердь» не упоминается: «Он создал эти миры, воду, свет, смертное и воды. Эта вода поднялась над небом, и небо – ее опора. Этот свет – воздушное пространство. Смертное – земля, то, что ниже земли, – воды»64.

Как видим, здесь речь идет о небе или «воздушном пространстве», которое служит опорой «небесной» воде.

Под «твердью» в книге Генезис подразумевается та вполне ощутимая граница в атмосфере Земли, на которой происходит фазовый переход (конденсация) водных паров из парообразного состояния в состояние водной взвеси, составляющей материю облаков. Лео Таксиль не мог этого знать, потому что в его времена братья Райт еще не изобрели аэроплан. Сегодня же эту «твердь» можно воочию наблюдать из иллюминатора самолета в виде сверкающего на солнце облачного фронта, похожего на окутывающую землю войлочную кошму, которая представляется настолько плотной, что кажется, по ней можно ходить. Так что ничего смешного тут нет, «небесная твердь» – вполне реальное физическое явление.

В более точном современном переводе с древнееврейского история «разделения вод» звучит следующим образом: «В начале сотворения Всесильным неба и земли… сказал Всесильный: «Да будет пространство (ракия) посреди воды и отделяет оно воду от воды.» И создал Всесильный пространство (ракия), и разделил между водою, которая под пространством (ракия), и между водою, которая над пространством (ракия) … И сказал Всесильный: «Да будут светила в пространстве неба (ракия шамаим) … «и птицы да летают над землёю по пространству небесному (ракия шамаим)»65.

Раз уж речь зашла об атмосфере, следует упомянуть еще об одном фрагменте Библии. Пророк Иов в своей книге говорит о Боге: «Он ветру (т.е. воздуху) полагал веси располагал воду по мере», «назначал устав дождю и путь для молнии громоносной»66. Материалисты прошлых веков, чьим кредо было «чего не вижу – того не существует», были убеждены, что раз воздух невидим, значит его нет, это просто пустота, а пустота веса не имеет. Это «авторитетное» мнение вошло в учебники. «Факт» невесомости воздуха был признан и подтвержден даже такими светилами науки, как Галилей и Коперник! С «высоты» своих научных «познаний» ученые мужи тех времен потешались над наивным Иовом, утверждавшим, что Бог «положил воздуху вес». «Какой у воздуха вес? – иронизировали академики, крутя пальцем у виска. – Ведь всем известно, что воздух веса не имеет!» Возможно, эти насмешки продолжались бы и сегодня, если бы «познания» (а точнее – необоснованная вера) тогдашних ученых не натолкнулись на правду жизни.

Дело было так. При сооружении фонтанов во Флоренции обнаружилось, что забираемая насосами вода никак не желает подниматься выше 34 футов, хотя согласно научным представлениям того времени нагнетание воды поршнем насоса объяснялось тем, что «natura abhorret vacuum» – «природа боится пустоты». Недоумевающие строители обратились за помощью к самому Галилею, который то ли в шутку, то ли всерьез ответил: «вероятно, природа… перестает бояться пустоты на высоте более 34 футов»67. И только молодой ученый по фамилии Торричелли68, воссоздав в лаборатории модель строящегося фонтана, догадался, что высота поднятия жидкости за поршнем насоса напрямую зависит от плотности жидкости: чем плотнее жидкость, тем ниже высота, на которую ее может поднять поршень. При этом между поршнем и жидкостью образуется настоящая пустота (позже её назовут «торричеллиевой пустотой»). А не выливается жидкость обратно в сосуд потому, что атмосферный воздух давит на поверхность жидкости в сосуде. Это означает, что воздух все-таки имеет вес! Это утверждение казалось современникам Торричелли настолько невероятным, что не сразу было принято учёным сообществом (сейчас-то это знают даже школьники).