Везде было одно и то же. Абсолютная тишина и полное отсутствие статики.

Он включил внутреннюю связь, и сказал в микрофон:

– Стан, зайди ко мне, – вызывая начальника связистов.

Через какой-то час в кабине можно было смело вешать топор – так там было накурено.

– Нет, ну что за бред, – Ал устало потер виски, отрываясь от экранов, – Стан, перепроверь еще раз, проблема наверняка в наших системах.

Стан стоял у него за спиной и недовольно хмурился, глядя на предательски зеленые панели.

– Да тысячу раз уже все перепроверили, Ал, сам же видишь. У нас все работает, от нас сигналы уходят, – раздраженно отозвался он и выудил из пачки еще одну сигарету, – Это Фаэтон молчит. И Земля заодно.

Обычный, ничем не примечательный полет по одному из наиболее популярных маршрутов, знакомый ему настолько, что он мог пилотировать его с закрытыми глазами, окончательно остался в прошлом.

Сначала черная дыра, теперь – это. Так и в то, что конец света действительно случился, только они его не заметили, поверить недолго.

– Ал? – Стив уже вернулся на свое место и сменил засыпающего на ходу Таво, – Я сверил карты дальнего космоса, – его голос дрожал, и Ал сразу понял, что здесь тоже что-то неладное.

– Давай, добей меня, – махнул рукой он.

– В общем… Они совпадают с тем, что мы наблюдаем, всего на 45% – Стив нажал на несколько кнопок и голографический экран с расчетами, идентичный тому, что был открыт перед ним, открылся перед Алом.

Ал крепко зажмурился, но, когда открыл глаза – ничего не изменилось. Бред какой-то. Одна черная дыра – это еще ладно, маловероятно, но могло так случиться, что ее пропустили, но чтобы весь наблюдаемый космос отличался от карт на 55%? Такого просто не могло быть. Скорее всего, они имели дело с масштабным сбоем алгоритмов.

А связь с базовыми станциями отсутствовала из-за неполадок их оборудования.

– Стан, резервные каналы связи подключать пробовали? – он смахнул астрокарты с голографического экрана и открыл программу диагностики состояния оборудования.

Конечно же, если верить ей, все их системы были в полном порядке. Проблема заключалась в том, что верить ей, скорее всего, больше не стоило.

– Ты за кого нас принимаешь? – обиделся Стан, – В первую очередь попробовали на них перепрыгнуть. Даже белого шума нет, чтоб его, – он с ненавистью затушил окурок об бортик пепельницы.

– Ладно. Иди. Если что-нибудь прояснится – сразу сообщи, договорились?

Всего. Лишь. Аппаратный. Сбой.

– Договорились.

Стан покинул кабину, оставляя их со Стивом наедине со стоящим столбом дымом. Стив в очередной раз зашелся в приступе кашля.

– Может, вентиляцию помощнее выкрутим?

– Да некуда уже, и так на максимуме работает, – отозвался Ал и, смерив Стива оценивающим взглядом, добавил, – Сходи лучше проветрись.

– А если люди…

– Если люди будут спрашивать, что со связью, скажи, что у нас неполадки и мы уже занимаемся их устранением, понял?

Стив кивнул.

– Отлично, иди.

Ал дождался, пока он покинет кабину и нажал несколько кнопок на панели управления, включая связь с экипажем:

– Народ, общий сбор в зале управления через двадцать минут. Мне нужно с вами поговорить.

В первую очередь, им необходимо было выработать официальную версию произошедшего и придерживаться ее до последнего. Вопросы у пассажиров возникнут – и, если они хотели избежать паники, они должны были подойти к этому неизбежному моменту во всеоружии. Затем…

Затем необходимо было понять, что делать дальше.

Полное радиомолчание Солнечной Системы, – и заодно всех остальных базовых станций, – пугало. Пугало настолько, что, несмотря на все заверения Стана, Ал не хотел верить в то, что неполадок на их стороне нет. Однако противный червячок сомнения периодически выглядывал из глубин сознания и напоминал о том, что Стан – ас своего дела, что никогда еще такого не было, чтобы одновременно на корабле из строя вышли три основных и пять резервных каналов связи, что даже в случае масштабного сбоя, они все равно должны были слышать хотя бы белый шум, а не эту чертову тишину.