Хуан Антонио де ла Крузо

Лонг Айленд. 1820 г.

Фамильный герб, клеймо на сургуче и росчерк пера

Окончив перевод, Кристина, не расслабляя задумчивого лица, оглядела всех и поняла, что каждый сейчас не отрывает взгляда от чёрного диска с красным кристаллом, который держит Антон.

Словно ощутив его магическую силу, и тепло, прошедшееся по телу, Разумов положил конструкцию на стол, и, потрогав кончики пальцев, прошептал, – да уж! Вот это откровение на могиле товарища!

– Встретимся однажды, ведь артефакт собранный воедино творит чудеса? – вырвал из контекста отстранённо Сокольский, изучая символы и засечки на артефакте. Юноша как и все сразу понял, что элемент не полный.

– Кристоф Андерссон I? – задалась вопросом Анабэлла.

Екатерина, ещё в мокрых шортах и футболке, с задумчивым лицом оглядев роскошный футуристический интерьер холла с плавными линиями декора, шепнула, – неужто легенда и мечта всех конкистадоров была реальностью? Золотая цивилизация?

– Легенды возникают не просто так, и даже самая безумная фантазия имеет реальную точку в пространстве и времени, с которой она начинает существовать, или когда-нибудь появится. И у мифов и легенд есть свои точки отсчёта, – тихо ответил Сокольский, подойдя к раскрытому золотому ларцу.

Наклонившись и осматривая ларец, который к слову закрывался герметично, юноша приятно удивился, – вот и некто Кристоф Андерссон I нашел Золотой город. Кристоф Андерссон первый, хм.

– Именно! – тихо кивнула Анабэлла, глядя на диск, с одной стороны – внешне примитивный, с другой – притягательный и загадочный, – не оттуда ли проросли и дали плоды нынешнему благосостоянию Лиги Двадцати Двух?

Повисло молчание. Шатен Разумов, взяв диск в одну руку и почесав плечо под пластырем, вдруг ощутил, что оно никак не реагирует, рана от пулевого не чувствуется. Намокший краешек заживляющего пластыря отклеился и Разумов решил оторвать его полностью. Отклеив его, он кинул удивлённый взгляд, и выдал, – какого…

Екатерина, первая заметив это, воскликнула, округлив карие глаза, – рана, её больше нет!

И правда, на месте вспоротой и наскоро залатанной плоти красовалась чистая загорелая кожа. Крепкий и рослый шатен метнул вопросительный взгляд на Сокольского, но тот, подняв ладошки вверх, простодушно мотнул улыбнулся, – это не я…

Погладив ровную кожу, и напрягая мышцы плеча, Антон прошёлся взглядом по товарищам, их удивлённым лицам, и выдал, – магия!?

– Или технологии? – поправил Разумова Сокольский, и, взяв из рук товарища чёрный диск, присмотрелся к его символам, выгравированным по краям, торцам и вокруг вытянутого кристалла, сечение которого отсылало к одной трети круга. Внимательно изучая диск, юноша пробормотал, – да, это составная конструкция, не иначе, и прочие диковинные штуки, что были найдены Андерссоном I, а впоследствии де ла Крузо и товарищами. Теперь-то друзья мои, вы понимаете, что мы и здесь не вправе отпустить эту нить. Найти оставшиеся элементы и объединить их воедино.

Разумов повертел диск с кристаллом в руках, и умозаключил, – если один элемент регенерирует клетки организма, то что делает артефакт, когда обретает целостность? Сдаётся мне оставшиеся два остались у Хуана и Луиса… Где их искать?

Все задумались. Сокольский ухмыльнулся и этим привлёк внимание друзей. Анабэлла процедила, – не томи!

Сокольский вздохнул, – помните как пал Странник от наноразмерных существ? Так вот, Прометей перед кончиной себя и судна успел оцифровать дневник де ла Крузо. Когда мы вернулись в Москву, я задал для ЭКС требования к анализу записей. Сразу стало понятно что секреты, который обрёл Хуан Антонио со товарищами, вполне могли разделить их между собой на составные части… что и получилось, как мы только что установили. Так вот, ЭКС определил потенциальный маршрут Луиса Фернандо по судовым журналам и записям прочих мореплавателей, которые попали в электронные архивы судоходства. ЭКС обозначило несколько локаций, где обычно швартовался капитан. А судя по тому, как Хуан припрятал сундук Диего, Луис Фернандо мог схоже поступить. Наспех зарыл его на побережье. Несколько географических точек побережья проверила Анжелика и подводную прибрежную часть, но ничего не обнаружила. Осталась ещё одна. Последней территорией как раз сейчас и занят мой старший двоюродный брат, Владимир.