- Упрямая, - хмыкнул мужчина. - Совсем себя не жалко.
В ответ раздался лишь мученический всхлип.
- Ничего, красавица, - Карен взялся за дело по-настоящему. - Не первая ты у меня такая строптивая. Потом еще спасибо скажешь.

Свое обещание Карен Григорян выполнял исправно. Двигаясь вниз, он разминал каждую зажатую мышцу. Через боль, через отчаянное сопротивление клиентки распутывал клубки неразрешимых проблем. Мял плечи и шею, освобождая от груза бытовых хлопот. Чертил магические узоры вдоль позвоночника. Отыскав невидимые точки, как пианист играл на пояснице.

К середине сеанса его старания начали приносить первые плоды. Тихие стоны клиентки звучали все чаще и громче. Катя больше не сопротивлялась. Привыкнув к боли, она нехотя, постепенно доверилась рукам Карена. Собственное упрямство сыграло против нее. Не в силах сбежать, Виноградова сама не заметила, как впала в странное безразличное состояние.

Вскоре жесткая кушетка перестала казаться жесткой. Время остановилось. Затуманенные глаза больше не различали предметов. Исчезли мысли и эмоции. Остались лишь ощущения. Прикосновение за прикосновением как круги на воде растекалось волнами от пяток до макушки непривычное наслаждение. Боль еще обжигала тело, но уже не мучила. Словно лекарство, она пронизывала мышцы и тут же угасала.


***

После недели на природе Роман был счастлив вернуться в город. Его не злили вечно красные светофоры и медлительные водители-новички. Он смиренно тянулся в вечерней пробке, подпевая песням любимой радиоволны. "Я свободен, словно птица в небесах..." безбожно фальшивя, Роман вторил Кипелову и параллельно строил планы на день.

Сегодня нужно было обязательно заехать в редакцию, узнать из первых рук последние новости. Но вначале следовало наведаться в квартиру. За время ссылки растительность на лице Романа отросла, и даже наметилась пушкинская курчавость. У бородатого как Дед Мороз Палыча из средств скобления имелся лишь топор, так что теперь перед Воиновым остро встал извечный мужской вопрос: "Брить или не брить?"

Так, почесывая колючую бороду, он подъехал к знакомому перекрестку в сторону бара. Светофор, как предупредительный английский дворецкий, загодя загорелся красным. Со своей сегодняшней удачей Воинов этому не удивился. Однако, на этом "везение" не закончилось. Стоило светофору начать мигать, а Роману положить руку на рычаг переключения передач, как на дорогу вышел черный-пречерный кот.

- Черт! - Воинов схватился за голову. - Этого еще не хватало!
К своему стыду, акула пера и бесстрашный бывший военкор Роман Геннадьевич Воинов был крайне суеверной личностью.
Роман свято верил, что, если самолет, улетевший с боеголовками, возвращается на базу без оных - где-то прогремел взрыв. Если в Секторе Газа обвешанный взрывчаткой шахид обещает нажать на кнопку - это не первоапрельская шутка. И Воинов был твердо уверен, что если черный кот перебегает дорогу, то пренеприятнейшего сюрприза в конце пути не избежать.

Подобного Роману не хотелось совсем. За неделю в лесу он только начал отвыкать от своего обычного бурного графика. Спокойное и умиротворенное состояние хотелось продлить как можно дольше. Потому, искренне веря, что сможет обмануть судьбу, Воинов включил поворотник и, как только загорелся зеленый, нырнул вправо.

Решение было принято быстро. Впереди уже замаячила вывеска "Градуса Баллинга", и никакие сказки о «направо пойдешь – себя потеряешь», которые рассказывала в детстве маленькому Ромочке добрая бабушка, не уберегли взрослого мужчину Романа Воинова от очередного безумного поворота судьбы. А ведь все было так просто!