Она замолчала, поднеся стакан к губам, отпила воды, продолжила:

– Мне приносили много таблеток. Потом он, – посмотрев в сторону двери, – забрал меня. Домой. Он говорил: «Это наш дом». Все вокруг были рады моему возвращению, а я не могла их вспомнить, не могла понять, где я, кто эти люди, я видела какие-то вспышки, и в них как будто мелькали лица…

Мэриэм остановилась, не зная, как еще она может объяснить, до этого никто особо и не спрашивал, что же видела она сама, а если и спрашивали, то точно не понимали ее ответов.

В кабинете повисло молчание, мисс Джонс не торопила ее, не выпытывала, что происходит, почему она остановилась, что дальше. Мэриэм немного смутила тишина в ответ, но она не стала открывать глаза. Повинуясь потоку, уже подхватившему ее, продолжила рассказ, словно на внутреннем экране показывали фильм, а она вместо субтитров озвучивала его.

– Я просыпаюсь утром, я вижу дом, я поняла, что это мой дом, я живу в нем с ним… с Адамом. Я знаю, я уже поняла, он мой муж, он заботится обо мне, он хочет помочь… Но я ничего не помню: как я с ним оказалась, кто эти люди, которые приходят к нам в гости, почему они рассказывают про прошлое лето, я не помню ничего…

Мэриэм в этот момент могла бы открыть глаза, посмотреть на мисс Джонс с отчаянием и мольбой о понимании, но она не осмелилась сделать этого, зная, что не вынесет еще одного поставленного в тупик специалиста, лучшим решением которого станет назначение новой дозы антидепрессантов, которые «обязательно вам помогут, Мэриэм». Поэтому продолжила:

– Врачи уверяют, что это амнезия, я потеряла память. Но меня не покидает чувство, что мне пытаются навязать воспоминания из чужой жизни. Они просто не знают, в чем дело… У меня постоянное ощущение, что я не в том месте, я не там, где должна быть. Я не знаю, что мне делать. Я словно снова среди света и не знаю, где выход. А если бы он и был там, куда мне идти? Я как будто потеряла ключи от дома, а я даже не знаю, где он находится…

Запас слов, сил и эмоций иссяк. Мэриэм закончила рассказ, только теперь открыла глаза.

Осмелившись посмотреть на Кэтрин, она с удивлением и облегчением, на которые не рассчитывала, встретила взгляд, полный сочувствия, понимания и тепла.

Выждав мгновения тишины, в которой оседало все только что сказанное, мисс Джонс сказала:

– Спасибо, Мэриэм, ваш рассказ потребовал от вас большой силы и смелости. И доверия. Я вам благодарна за него. Могу лишь вообразить, как вам тяжело, с чем вам приходится сталкиваться ежедневно… – Мисс Джонс замолчала, опустив взгляд. Затем продолжила: – Я бы очень хотела помочь, но, к огромному моего сожалению, я не смогу этого сделать, это за пределами моих возможностей. Вам, похоже, уже достаточно навредили, я не хочу стать в ваших глазах еще одним таким «помощником».

Мэриэм положила карандаш на стол.

– Но я знаю, кто сможет, – опережая неизбежное разочарование, добавила Кэтрин. – Давайте теперь пригласим Адама, и я вам обоим расскажу об этом человеке.

Войдя в кабинет, Адам первым делом устремился к Мэриэм, потянулся к ней рукой, привычно остановился в сантиметре от ее плеча и, коснувшись ее только полным беспокойства взглядом, опустился рядом на диван.

Мисс Джонс вкратце пересказала ему свой ответ и предложила перенаправить их к тому, о ком она подумала.

– Его зовут Майкл. Мы знакомы много лет, и я полностью доверяю этому человеку и его таланту, хотя не всегда согласна с его методами. Это будет ваше решение, на ваш страх и риск. – Она еще раз посмотрела на Мэриэм. – Но, думаю, в вашем случае это единственный выход.