Ходя на английские курсы, я начал влюбляться в одну из девушек со светлыми волосами. Я постоянно думал о ней – состояние, которое снова мешало моей учёбе, и которое очень тускло проявило память о Наташе где-то в глубине моего сознания. Думаю, что выражение «Carpe diem» из фильма «Dead Poets Society» с Робином Уильямсом, равно как и некоторые сюжетные моменты того фильма, помогли мне тогда преодолеть свой страх и подтолкнули меня искать способ впервые признаться девушке в любви. Я сумел раздобыть её номер мобильного – для этого мне пришлось побеспокоить нашу учительницу, которая была тогда на экзаменах. Имея номер девушки, я пошёл к Черкизовскому пруду и сел на лавочку. Мне понадобилось некоторое время, чтобы собраться с духом, и я позвонил ей. Я объяснил ей причину своего звонка, но она уже была замужем. Зайдя в класс, она улыбнулась мне, и учительница один разок переглянулась между мной и ней, а так всё остальное было абсолютно по-прежнему. Я не чувствовал никакого неудобства и ни разу ни о чём не пожалел.

Во время учёбы я начал искать работу. Я вспомнил про девушку мерчандайзера, когда я ещё работал грузчиком, и мне понравилось, что та работа давала свободу от начальства. Через несколько месяцев, пятого февраля 2008 года, меня наконец-то взяли работать мерчандайзером – фактически меня парой недель назад взяли работать в другом месте, но я узнал об этом, когда уже сказал по телефону, что не хотел работать там, думая, что звонит другая фирма, а просто извиниться и сказать правду о том, что по ошибке перепутал фирмы я тогда не смог.

Работа заключалась в обходе нескольких магазинов в день на севере Москвы и выкладки банок варенья и джема на полку магазина, если на ней заканчивались банки. Ещё мне нужно было каждую неделю отправлять отчёт супервайзеру.

Мой тренировочный день прошёл вместе с женщиной, которая, как выяснилось, раньше тоже заикалась. Не знаю, если она поняла то, что я пытался сказать ей про реальную причину заикания. Ей помогли с речью какие-то дыхательные техники, которые, как я подозреваю, в реальности помогли ей быть сконцентрированной на «здесь и сейчас», что, в свою очередь, и помогло ей с речью.

Дома кондиционеры банка продолжали мешать жить ещё сильнее, так как двум уже довольно сильно шумящим ящикам компанию составили ещё два, повешенные прямо под нашими окнами. Шум был невыносимый, равно как и вибрация, которая передавалась от тех кондиционеров на наш пол. Конечно, в такой среде было также очень тяжело концентрироваться на раздражающей реальности, и я часто поглощался разными мыслями, которые часто переходили в фантазии.

Я уже как-то раз ночевал у отца в маленькой комнате, когда я ещё специально купил туда постельное бельё, которое там и осталось. И вот в одну пятницу я решил, что буду жить у отца, так как шум кондиционеров сводил меня сума, и я не мог нормально учиться.

Я поехал к его дому сразу после английских курсов – благо, что мне просто нужно было сесть на троллейбус или автобус и проехать пару остановок.

По приходу в квартиру меня встретил слегка пьяный отец и какая-то женщина. Моё присутствие в маленькой комнате не закончило попойку, и я мог ясно слышать громкий голос своего отца в большой комнате. Он говорил что-то про то, что у него никогда не было проблем с женщинами. В то время я всё ещё держал в глубине души обиду на папу за то, что он напился и избил маму в те далёкие годы моей жизни – что я считал тогда основной причиной моей угробленной жизни из-за появившегося заикания. Тогда я сделал одно из серьёзнейших решений в своей жизни – я выбрал страдать физически вместо того, чтобы страдать психологически вблизи отца, который мог в любой момент напиться и привести домой собутыльников. Сделав то решение, я оделся, взял свои вещи и вернулся к маме в её однокомнатную квартиру, где нам вместе предстояло преодолеть огромные трудности в борьбе с одной из несправедливостей, процветающих на этой планете…