Какого хрена мне делать со своими руками? Я стала щупать позади себя в поисках поручня, но нащупала только кожаное сиденье. Держаться было не за что. Совершенно.

Бракс усмехнулся, взял мою руку и положил к себе на талию. Затем повторил тот же финт со второй рукой. Он зафиксировал мои руки возле своего живота, положив сверху свою. Мои руки оказались в ловушке под его тяжелой рукой. Меня охватил жар. Через его тонкую белую майку я чувствовала твердые кубики пресса. Все мои внутренности сжались, я зажмурила глаза, от напряжения меня передернуло. На секунду мне захотелось уйти. И тут вдруг его рука еще крепче сажала мои руки, и я уже не могла никуда уйти.

Я сглотнула. Когда он так сделал, мой подбородок внезапно уперся в его спину.

– Держись крепко, Грейси. Держись и не отпускай, – рассмеялся Бракс.

Ветер бил по лицу, когда я пыталась выглянуть из-за плеча Бракса. Мы ехали по трехполосной дороге, вдоль которой стояли старые кирпичные здания, и я не могла не заметить те взгляды, которые кидали на нас прохожие. Я не сомневалась в том, что люди задавались вопросом: кто эта новая глупышка, которую Бракс Дженкинс заманил в паутину своей распущенностью и очарованием? Что ж, мне можно было шутить, так как меня никто никуда не заманивал, и я вовсе не глупышка. Я полностью сознавала всю опасность ситуации, в которой оказалась только по своему желанию, согласившись на дружеский ужин. Но! У меня все под контролем. Дура. Не нужно было тебе соглашаться. Не нужно было пускать его к себе в комнату. Ведь ты прекрасно знаешь, что он, как никто другой, тебя возбуждает. Дружеский ужин, как бы не так. И что теперь ты будешь делать?

Рука Бракса сильнее прижала мои руки к его животу.

Я с трудом сглотнула. Возможно, слово «контроль» не совсем удачное? Лучше подойдет слово «решительная»? Теперь я застряла, застряла с этим дружеским ужином… Точнее, в поездке на этот дурацкий ужин. Может, это будет последняя поездка такого рода.

Когда мы выехали на главную улицу, Бракс стал стремительно набирать скорость, мое сердце делало то же самое. Обе его руки теперь были на руле, и мне не требовалось его постоянное напоминание держаться крепче. Тепло от его кожи просачивалось через куртку и майку, прямиком в мои руки. Его пресс был возмутительно рельефный. Преждечем я поняла, что происходит, мои колени уже крепко прижались к его бедрам.

Бракс продолжал набирать скорость, и я заметила, что задерживаю дыхание. Мы с братьями росли вместе с внедорожниками, мы играли в них всю нашу жизнь. Но это было совсем другое дело. Это было очень быстро, опьяняюще.

Вскоре Бракс снизил скорость, так как мы проезжали через маленький городок, затем еще через один, оставляя позади заправки и продуктовые магазины. Я смотрела на спину Бракса, на его широкие плечи, затем между шлемом и воротником куртки показалась его шея, и я снова заметила черную татуировку. Задавшись вопросом, где еще у него татушки, и что они все значат, я опять выглянула из-за его плеча и увидела, что он крепко сжимает руль, а еще заметила вытатуированные буквы на костяшках его пальцев. Татуированная полоска на запястье едва выглядывала из-за манжета куртки. Бракс Дженкинс был настоящей загадкой. Вне всяких сомнений, его татуировки и шрамы интриговали каждую девушку, которая когда-либо сидела на сиденье его байка. Он типичный плохой парень. Мечта каждой девушки, даже если они об этом не говорят направо-налево. А я тоже мечтала о таком парне? Похоже на то.

Когда мы ехали вниз по главной улице маленького городка под названием Кэмптон, я могла любоваться промышленными зданиями, семейными ресторанчиками и барами по обеим сторонам дороги. Бракс сбросил скорость возле Дома моллюсков Талли. Большой белый моллюск был нарисован на бледно-голубой стене бетонного здания, затем он переключил передачу, въехал на парковку и покатился к знаку «стоп». Заглушив двигатель, Бракс держал ногами байк в равновесии. Когда я слезла с байка, он тут же последовалмоему примеру, вытянул подножку каблуком сапога, и тоже слез. Все движения были такими четкими и естественными, как и его хитрая улыбка. Он снял очки, затем шлем, а потом повернулся ко мне. Темные кудри ниспадали в беспорядке. Я практически провалилась сквозь землю. Не уверена, смогу ли я когда-нибудь привыкнуть к этим глазам. Они были такие чистые и бездонные. О чем, черт возьми, я думала, соглашаясь на ужин сегодня? Бракс Дженкинс, даже в мой самый лучший день, был далеко, очень далеко, от моего окружения. Даже в качестве друга.