– Я уже все знаю о тебе, Грейси, и могу рассказать о тебе много, просто сравнив твои вещи и вещи твоей соседки, – он подошел к книжной полке, параллельно читая названия книги и перемещая палец с одного корешка на другой. Затем взглянул на меня: – Знаешь, даже без этого кольца я догадался, что ты девственница, но студентка астрономического? Тут ты меня подловила, Солнышко.

Паника и стыд поднялись от живота и подступили к горлу, внезапно мое прошлое отразилось на моем лице. Я не хотела, чтобы он знал, чтобы он догадался и вообще говорил на эту тему. Я присела около ящика с инструментами и стала раскладывать его содержимое:

– Теперь я понимаю, почему у тебя фингал под глазом, – сказала я низким тоном.

Сдавленный смех Бракса прервал мои мысли:

– Прости, это у меня талант от Бога.

– Твое хамство? – Сердитый румянец подкрался к моей шее. Если бы он только знал.

Бракс улыбнулся широкой, искренней улыбкой, подошел к ящику с инструментами, присел на корточки и взял из ящика ключ.

– Неа, этот проект в ходе разработки. Я ведь говорил тебе, что я южанин? Хамство – это часть нашего ДНК, – он покачал головой, – нет, часть меня. Выслеживать девственниц – вот мой талант. – Он пожал плечами, положил ключ на место и встал. – Я немного девственниц встречал, только если посчитать тех, кого я знал в садике, когда я был всадике. – Он просто сверлил меня взглядом. – Но в твоем случае, Грейси, это трудно скрыть. Просто потрясающе.

Резкое осознание того, что я вообще разговариваю на эту тему с малознакомым парнем, заставило мои внутренности загореться ярким пламенем. Не говоря уже о том, что он ошибался.

– Я это не скрываю и не рекламирую, – ответила тихо. – Это никого не касается, только меня. – Я закрыла ящик с инструментами и встала.

Бракс подошел ко мне и слегка встряхнул:

– Гордись этим! Немного девушек в твоем возрасте могут этим похвастаться.

Я хотела провалиться сквозь землю. Унижение от осознания правды и моей собственной лжи переполняло меня.

– Я…Я думаю, тебе пора, Бракс. Спасибо, что вернул мой телефон.

Бракс положил свою татуированную руку на сердце:

– Не хотел тебя смущать. Я же сказал, тебе нужно этим гордиться. Грейси, ты ранила меня.

– Мы с тобой даже не друзья и совсем не знаем друг друга. Не мог бы ты уйти, пожалуйста?

Его взгляд буквально приковал меня к полу, в нем промелькнула искра, и я не могу сказать, была эта искра злости или восхищения.

– Мы уже знаем друг друга сколько? Несколько часов? Теперь мы старые друзья. – Он подошел ближе, его тело наклонилось ко мне: – Мы целовались. Это делает нас «кем-то» по отношению друг к другу, так ведь?

– Вовсе нет.

Бракс потер свою нижнюю губу большим пальцем, изучая меня:

– Я планирую исправить это.

Глянув на него скептически, ответила:

– Я думаю, что как-то не вписываюсь в твою толпу.

– А кто тебе сказал, что я собираюсь делить тебя со своей или с чьей-либо толпой?

Краска стыда обожгла мою кожу, и я чувствовала, что жар растет, как ртуть в старом термометре.

– Это так мило, Грейси. Чертовски мило.

Я раздраженно выдохнула и, подняв на него взгляд, сказала:

– Спасибо еще раз за то, что вернул мой телефон, – я чувствовала себя в ловушке, в клетке, и просто хотела, чтобы он ушел, – мне нужно идти.

Бракс наклонил голову:

– Ну и куда ты собралась?

Схватив сапоги, я села на кровать, чтобы надеть их. Бракс был слишком напористым. Иррационально, раздраженно, непреодолимо напорист.

– На встречу со своим боссом, чтобы обсудить мой график работы. Я устроилась на работу в обсерватории.

Бракс оперся плечом о книжную полку и сложил свои татуированные руки на груди, рассматривая меня. Улыбнулся уголком рта: