Эти вечные тонкие грани…
На двух разных концах вселенной,
Той, что внутри меня, там временами
Оживают вдруг попеременно.
Чувства, словно внезапно цунами
Накрывает город застывший,
Спящие дома вместе с нами,
Где друг друга никто не слышит.
Сильно, громко и перед глазами
Яркий свет от любви пьянящей,
Мы из пепла восстали сами,
Сделав шаг к нему по-настоящему.
Здесь светло, здесь любовь и свет,
Так приятно душой его коснуться,
И пусть где-то внутри есть ответ
Есть всегда. Нужно только проснуться.
Между этими тонкими гранями
Только шаг, но он в жизнь длиною,
Суметь бы дотянуться руками,
Но не всякому это позволено.
К свету из тьмы, от Ненависти,
Твёрдым шагом и не обмануться,
Путь до Любви мы сумеем пройти,
Нужно только проснуться!
Два пути
Две жизни, два пути, но цель одна.
С молитвой крепла вера в сердце,
И пусть порою подступали холода,
Стучась сомнением в захлопнутую дверцу,
Сквозь боль потерь вновь наступал рассвет
И растекался счастьем нежно, плавно,
Крепчала вера много сотен лет,
И путь тот назывался Православным.
Защитой он для слабых духом стал,
Тому, кто гордость – прокаженную старуху,
Отбросив, немощность, бессилье, отыскал,
Признав, что слаб, пока он нищий духом.
Открытой стала та невидимая дверь,
Войти в которую легко теперь и просто,
Исчезнет вскоре боль от промахов, потерь,
Лишь с верой – человек, пусть маленького роста.
Проложен путь из веры, надежды и любви,
Ступени вверх – из святости, небесной чистоты,
Там радостью наполнены всей жизни твоей дни,
Лишь соблюдай закон и будешь счастлив ты.
Пусть, действуя по совести, по голосу внутри,
Ты предпочтешь свободу чистым небесам,
Идя путём иным, огонь любви горит,
Ты, сильный духом, хочешь всего достигнуть сам!
Две жизни, два пути, но цель одна.
Пусть в холод Бог поможет отогреться
И тем, кто в одиночестве, дорога их трудна,
И тем, кто с верой и молитвой в сердце!
Смирение
По тропе, обжигающей ноги,
Мне идти ещё сколько времени?
Я безмолвно кричу: «О, Боги…»
А в ответ слышу только: «Смирение!»
Каждый шаг мой становится легче,
Ведь на миг словно дали прозрение:
Телу больно, оно – щит и меч
Для рождённого, крохотного – Смирения.
Хрупкий, нежный в душе росток,
Станет вскоре большим откровением —
Мир прекрасен, наполнен красотой,
Если вдруг родилось Смирение.
Зазвучит колокольный звон…
По дороге, обжигающей меня когда-то
Я иду и летят, летят со всех сторон
Счастье и любовь – за смирение плата.
Что бродишь ты, вновь одержимый бесами?
В гробницах, как и прежде, свой находишь дом?
Мы так похожи: шутники, повесы мы,
Одно с тобою носим имя: Легион.
Одеждой связаны и скованы цепями,
И свет небесный, что рассеялся вокруг,
Как и тебе, немил, и ненавидим нами,
Впустивших внутрь себя нечистый дух.
Гонимы, как и ты, в пустыне гадаринской,
С несчётным войском бесов день и ночь,
Объяты страхом, мучаемся, все же веря искренне:
Однажды Бог услышит нас и спустится помочь.
Тогда лишь сможем мы в Его тепле согреться
Без сожаления о безрассудной прошлой слепости,
Любить душой, измученным до боли сердцем,
Открыв дверь собственной почти разбитой крепости.
Стоит ли просыпаться?
А стоит ли просыпаться?
Ложью пропитанным воздухом снова дышать,
Лгать, бесконечно играть, притворяться,
И умирать, улыбаясь, а не оживать…
Можно ли, нужно ли верить, не зная?
Что ты несёшь в засыпающий день?
В тысячный раз его проживая,
Ты на лицо все же маску надень…
Можно ли, нужно ли верить, не зная?
Связанным быть лишь силой одной
Утром рассвет в сотый раз ты, встречая,
Маски не трожь, будь собой… будь со мной!
Бог есть любовь
Когда отчаянно сквозь бури и метели
Идёшь ты лишь вперёд,
И кажется, один остался ты
На этом белом свете,