Запустила посудомоечную машину, досыпала корма в миску, налила свежей воды любимчикам и со спокойной душой отправилась принимать душ.

Спустя пятнадцать минут я стояла уже перед зеркалом в нижнем белье, не накрашенная, но зато чистая и с укладкой. Принялась наводить боевой раскрас.

Сегодня мне захотелось нежности, и именно поэтому я обойдусь без резких и красных оттенков. Псы носились по всей квартире, бегая друг за другом и гоняя маленькую плюшевую зайку. Подошла к комнате с растениями и закрыла её, чтобы потом не пришлось собирать осколки горшков.

Спустя ещё десять минут я стояла всё также у зеркала в телесном нижнем белье и любовалась на своё стройное форменное тело, но уже накрашенная и знающая, что я хочу надеть. Белая блузка, белый костюм и белые балетки, естественно с моей белой сумочкой.

Нанесла на губки прозрачный лёгкий блеск, размазывая его.

12:40

Поправила локоны, прыснула на них лаком для волос. Риф чихнул от такого резкого запаха. Одетая, накрашенная и надухарённая своим нежным парфюмом, прихватила сумочку в коридоре, поцеловала в нос собачек, переобулась в белые туфельки, взяла ключи от дома и побежала, кинув напоследок фразу:

– Не скучайте!

Выйдя из подъезда, я сразу стала искать глазами серебристую машинку, которую арендует Марк, как тут посигналила чёрная, идеально чистая, блестящая камри. Я, особо не обратив внимания на её сигнал, продолжила поиски. После этого в машине опустилось тонированное стекло, и там появился тот самый паренёк.

С удивлением на лице и идеально прямой осанкой я пошла к нему. Уселась поудобнее на пассажирское:

– Привет, неплохая тачка.

– Куда едем?

– Азовская, 7.

24

Мы ехали по отвратительной дороге. Бедная машина.

Марк, держа руль с недовольным выражением лица, спросил меня:

– А другого пути здесь нет?

– Нет, мой милый друг, к сожалению, это единственная дорога к моему домику.

Спустя пару минут мы оказались у дома. Марк, как истинный джентльмен открыл мне дверцу, на что я ответила ему:

– Приятно-приятно.

Открыв оранжевые ворота, я предложила ему оставить такой дорогой автомобиль там:

– Марк, не отнекивайся, здесь воруют авто за пару минут. Вон, видишь, тип в капюшоне и очках курит сигарету и смотрит в нашу сторону?

– Ну.

– Вот только он угнал за последний месяц четыре автомобиля.

Когда Марк загнал авто в гараж, я пригласила его в дом:

– Здесь я обычно не ночую, тут нет кухни и спальной комнаты. Нет ничего, кроме моих картин. Вытирай ноги. На входе висит моя любимая картина «Довольный пёс». Я пишу портреты людей и коллекционирую только красивых. Если ко мне приходит красивый клиент, я обязательно пишу в двух экземплярах: один ему, второй – для моей коллекции. Я люблю своё творчество и горжусь тем, что я могу делать. Присаживайся.

Глаза Марка бегали, пытаясь увидеть все портреты сразу.

– Моя мама была флористом и всю свою жизнь посвятила цветам. Ни разу в жизни она не рвала цветы. Никогда ей не дарили обрезанные цветы, только строго в горшках. Она постоянно рисовала их. Весь наш дом был завешан картинами цветов, воплощенных ею.

– Цветы – это прекрасно. Знаешь, Марк, признаюсь, рисовать я начала совсем недавно. Именно палитра, краски и холст вытащили меня из глубочайшей депрессии.

Взглянув на время, я поняла, что скоро ко мне должен был прийти клиент:

– Ладно, посмотрели и хватит. Ко мне сейчас приедут на портрет.

– Правда? А можно мне посмотреть на весь процесс воссоздания подобного шедевра?

– Да ладно тебе, прям шедевра? Я не могу работать, когда на меня смотрят.

– Я одним глазком, ни звука от меня Вы не услышите. Всё-таки я приехал оценить ваше творчество, а посмотрев на ваши картины, ничего толком не могу сказать. Я должен увидеть весь процесс.