– Доктор! Он очнулся! – закричала Галка.

– Что? Сестра! – раздался зычный бас отца. – Альбина, звоните доктору! Алексей очнулся!

Отец? Живой? Альбина? Теща-то что делает возле моей койки? Приехала мозги Галке моей компостировать про живой труп и загубленную жизнь?

– Звоню! Алик, сынок! И ты здесь! Когда приехал? – защебетала Альбина Николаевна. – Выйдем в коридор! Все, все в коридор! Давайте не будем мешать доктору! Степан Иванович! За мной! Галя!

– Я останусь! – отрезала Галка.

Хотел бы посмотреть на того, кто сумел бы переубедить мою жену, когда она что-то решила!

Так, стоп! Это что, я сейчас обратно в себя вернусь, что ли? Это что же получается: семьдесят восьмой год, студенческая жизнь, мошенники, Нина – все это снилось мне в коматозном состоянии, что ли? Кто бы сказал, какой яркой жизнью живут больные в коме, не поверил бы!

Черт, но я не готов! Там же карта и такой шанс раскрыть тайну энских подземелий. И имя, Леха, имя… Наше имя на старом плане. Откуда оно? Но раз отец жив, значит, я смогу все разузнать у него?

Ожидание встречи с родными (с живыми родными!) слегка омрачилось разочарованием. Такое приключение намечалось, а тут нате здрасте, пришла пора просыпаться. Но как же хотелось обнять Галку, прижать покрепче, расцеловать и ни за что больше не оставлять ее одну. Теперь-то я четко знаю свои приоритеты! Накушался после ее гибели… Работа работой, но семья должна быть на первом месте!

Так, стоп! Что-то не срастается, Леха! Если все это время я находился в коме, то каким образом мои покойники вдруг взяли и ожили? Или это второе дно сновидения? Ну, как в «Дивергенте», когда героиню «пытали» ее же собственными страхами и фантазиями?

И кто такой Алик?

«А-а-али-и-ик», – имя забилось в голове перепуганным женским криком. Точно, я же только что спас одного Алика… И теща была с ним. Альберт, выходит, сын тещиного ухажера, с которым она поругалась накануне. Теперь, стало быть, помирятся. После такого жуткого приключения либо вместе, либо расстаются окончательно. Да и мальчишка вон как к ней потянулся. Видать, просто чудил из ревности.

Да, но в моем времени Альбина Николаевна была одна, и никакого «сыночка Алика» в ее жизни не наблюдалось! Откуда сейчас-то выплыл?

– Доктор, он приходит в себя? – мои размышления прервал взволнованный Галкин голос.

– Минуточку, сударыня, – раздался мужской баритон, и наступила тишина, которую прерывали только звуки аппаратуры да тихое похмыкивание врача.

– Что, доктор?

– К сожалению, ничем порадовать не могу, – виновато-ободряющим тоном произнес доктор.

– Но как же, Владислав Семенович, Леша сжал мою руку! Мы видели, он пытался подняться! И глаза! Глаза! Он пытался открыть глаза! Я точно знаю! – Галка прижала руки к груди, словно птицу, удерживая в сердце надежду на чудо.

– Увы, такое бывает, – сокрушенно развел руками врач. – К сожалению, современная медицина, можно сказать, в самом начале пути под названием «жизнь пациента в коме», – философски закончил Владислав Семенович.

Вот ведь… жук витиеватый! Нет чтоб правду сказать! Прогноз, там, диагноз! А тут юлит, как уж на сковородке! Бесит!

– Не переживайте, милочка! Мы делаем все возможное! Любое улучшение – это маленький шаг.

– К выходу из комы и выздоровлению, – печально закончила Галка вместо доктора.

Видимо, эту фразу врач повторял неоднократно.

– Именно! Ну а сейчас попрошу всех покинуть палату! Больному нужен отдых!

«Отдых! Думай, что говоришь! Я тут, походу, уже наотдыхался на десять лет вперед!» – возмутился я, глядя откуда-то сверху, как немного полноватый врач выпроваживает с помощью медсестры всю мою родню в коридор.