Философ сказал задумчиво:

– План любопытный. Но что-то подсказывает, будто в жизни все не так просто. Пожелаю вам удачи. Не будьте строги к моему адепту. Если что-то пойдет не так, мне придется вмешаться.

Пенсионер понял, что стоит на знакомом перекрестке. Почему сегодня он оказался именно здесь? Заповедных мест в его памяти немало. Просто оно сохранилось лучше прочих. Точнее, понесло меньше потерь.

Впрочем, по недоброй традиции статус переулка давно изменен.

Трехэтажный дом в начале переулка перестроили, причем очень достойно, не выйдя за размеры оригинала. И предчувствие. Именно сейчас должно начаться что-то важное для него.

Услышал, как издалека приближается веселая музыка. Все громче трубят трубы и бьют барабаны. Старик на всякий случай зашел за открытую решетку в подворотню. По бывшему переулку от Яузы шел духовой оркестр и исполнял жизнерадостные мелодии.

Музыканты были одеты в сюртуки позапрошлого века. И каждый с приклеенными бакенбардами. Все в черных париках и цилиндрах.

За оркестром шла толпа, состоявшая в большинстве из людей тоже в цилиндрах и с бакенбардами. В руках они несли портреты известного поэта или его книги. Или таблички с его ставшими крылатыми строками. Или с фразами о поэте. Через каждые сто метров оркестр останавливался и умолкал. Чтецы читали стихи, знакомые каждому с детства. Затем вступал оркестр, и движение возобновлялось. Старику вдруг померещился парящий в воздухе президентский лимузин Aurus Senat, из заднего окна которого Великий Поэт приветствует своих почитателей.

Благосклонно смотрит вниз и одобрительно качает головой. И сам он, и одежда его переливаются чистым золотом. И вокруг него светящаяся аура, от которой иногда отрываются яркие капли и, как маленькие кусочки солнца, неторопливо падают на землю.

Пенсионер опустил голову и спросил себя: «Зачем нашему Гению такие большие сережки?» – и, зажмурившись, отогнал видение.

Радостная колонна уже огибала угол и уходила. Не готовый к участию в непредусмотренном празднике, старик затаился в спасительной тени то ли прохода, то ли парикмахерской. Устроившись в надежном углу, проворчал: «Видел бы этот парад виновник торжества».

Скрыться от проницательных глаз женщины с репродукцией портрета кумира кисти Тропинина не удается. Смерив нового знакомца строгим взглядом, она сухо поздоровалась и поинтересовалась: «Как можно не участвовать в акции памяти нашего Великого Поэта? Для этого непременно надо получить необходимый реквизит и пройти в колонне до места заключительного флешмоба». Но несознательный соотечественник только благодарил за приглашение, извинялся и отказывался, уверяя, что сегодня нет возможности. И поинтересовался: «Кто и по какому поводу на такую красоту потратился?»

Его собеседница огорчилась таким ответом. Объяснила: «Дело не в рекламе одного из телеканалов, а в том, что каждый культурный человек должен принять участие в „Прогулке в цилиндрах“. Потому что он – свет нашей поэзии и наше ВСЕ».

Уходил звук оркестра. Старик остался один в полутьме. «Учительница» права, для нашего народа Поэт – великий Гений. Это общепризнано. Но сегодня ему надо пройти свой путь. Одному. Интересно, как бы сам Поэт отнесся к этому джазу и будущей дискотеке? Риторический вопрос. Где знатный франкоязычный энциклопедист, образчик аристократизма и где эта «массовая культура»? Разные полюса. «Любопытно, – подумал старик, – представить ЕГО как живого человека. Не барельеф на школе, не плакат в классе. Сегодня, когда все желания непременно должны исполняться».

Вдруг он понял, что уже не один в своем убежище. Недалеко от него, несколькими ступеньками выше, была видна тень человека, который вышел из-за стеклянной двери, осторожно оглядываясь.