- Молодой, привлекательный, успешный мужчина?

   - А? Да-да... Извините, показалось, что там за деревом кто-то стоит - тень так странно падает...

    О! Да ты, Одинцов, еще и трус! Послала судьба кандидата! 

   - Вы знаете, Сергей Васильевич, мне пора уже. Завтра на работу.

   - Анечка, зовите меня просто Сергеем, прошу вас! И... может быть, пригласите на чай?

   Ох, какой примитивный подкат! Мы ж с тобой, Одинцов, еще ни разу и не поцеловались! А ты уже в кровать ко мне нацелился! 

   - Ой, вы простите меня, Сергей... Сергей! Но у меня сегодня сын ночует. У него сейчас трудное время - тренировки, чемпионат юношеский, знаете ли! Он у меня боксер! Не хотелось бы нарушать режим! 

   И нет! Он все-таки идет провожать! От тротуара, расположенного вдоль нашей улицы, до моего дома метров сто по небольшому саду, посаженному еще предыдущими хозяевами участка. Одинцов со страхом поглядывает в сторону того дерева, которое его так напугало. Я присматриваюсь тоже - дерево, как дерево, просто свет от фонаря так странно падает, что кажется, будто кто-то стоит за ним, но это же просто ствол! 

    Морально готовлюсь к прощанию. Но не успеваю подготовиться, как следует. И, когда он обнимает за плечи и лезет целоваться, меня все-таки передергивает от отвращения - у него влажные холодные губы, как кожа у лягушки! И пахнет он резкой, удушающе крепкой туалетной водой. Правда, к счастью, ограничивается коротким поцелуем в губы.

    - Замерзла? - шепчет, чуть отстраняясь.

   Замерзла. Много лет назад, как замерзла, так оттаять и не могу. Киваю.

   - Какая же ты красивая, Анечка! Картинка просто! С такой женщиной никакая предвыборная компания не страшна! - покрывает короткими поцелуями мое лицо и дышит все тяжелее, словно уже успел возбудиться! - Представляешь, как замечательно мы с тобой могли бы смотреться на билборде?

    Да ты, Одинцов, себе жену ищешь или бесплатную модель для съемок? 

   - Да, представляю. Наверное, смотрелись бы здорово. Но давайте... давай все-таки не будем торопиться.

    Отстраняюсь. Бросаю на него последний взгляд. Ну, если так приглядеться, ничего себе мужик этот Сережа Одинцов - высокий, за фигурой следит, костюм опять же сидит на нем, как влитой, стрижка, маникюр, улыбка ослепительно белая... Лицо привлекательное - словно для билборда созданное... Такое, чтобы именно его выбрал будущий избиратель! Всё в нем зашибись! Отчего только так тошно... 

2. 2 глава.

Свят 

    Я думал, что в тюрьме меня научили держать в руках собственные эмоции. А еще мне казалось, что за столько лет чувства к ней, к этой стерве, перегорели, утихли. Да, не исчезли совсем - думать так было бы враньем самому себе. Не исчезли, к сожалению, но стали на порядок меньше.

   Я так думал. А оказалось, что них.ра не исчезли! Эти долбанные чувства так оглушали, так ослепляли сейчас, что в ушах гудело и тело превратилось в сжатую пружину - вот только отпусти, и конец этому мужику! Качнулся в их сторону, тень метнулась по стриженному газону. Он труханул. Мне пришлось обнять дерево плотнее. Сука! Какого хрена я стою здесь? Чего не пришел утром? Я ж, вроде бы, по делу к ней! Так разве такими делами ночью занимаются? Ночью занимаются совсем другими делами... Не удержался. Как только узнал, что она здесь, рядом, в поселке живет, сорвался и чуть ли не бегом под окна поперся! Идиот! И недолго простоял - она с гулянки явилась. И не одна.  

     Судя по разговору, у них только-только всё начиналось. Но что это мне дает? Разве есть у меня право вмешиваться в ее жизнь? Я, после того, что сделал, не имею права даже смотреть в ее сторону! Даже ходить по одной с нею улице! И набить морду этому ушлому мудаку права не имею... Сколько их могло быть у нее за эти восемь лет? Сколько их было за эти восемь лет? А Максик где? Дружок мой закадычный? Рога ему наставляет или развелась? Сучка!