Кирилл улыбнулся.

— У вас всё другое: и коты, и сверчки, и звёзды. И уходить не хочется.

Лера плюхнулась на скамейку рядом и задрав голову, принялась разглядывать бездонную черноту, усыпанную звездами.

«И правда, красиво!» — с грустью подумала она, пытаясь вспомнить, когда в последний раз бесцельно сидела на скамейке, впитывая жизнь окружающего мира.

— Здорово! — прошептала она.

Телефон, молчавший последние десять минут, ожил. Валерия, расслабившаяся от уютной тишины, чертыхнулась.

«Гриш! Ты опять не вовремя!»

Но взглянув на дисплей, удивлённо приняла вызов.

— Да, дядя Лёня…

— Лера, оторва! Ты где?

— Во дворе… Сверчков слушаю и на звёзды смотрю…

— Какие сверчки? Какие звёзды? — забухтел мужчина. — Гриша меня замучил звонками… Тебя потерял. Вы что, поссорились?

— Нет… Всё нормально. Просто разошлись во мнении по некоторым вопросам, и я дала ему время подумать.

— Лерка! Ответь на звонок парня. Не издевайся над ним. Человек волнуется, а ты в кошки-мышки играешь.

— Да всё в порядке, честно…

— Так! Ты с кем, во дворе на звёзды смотришь? Одна?

— Нет… Тут Кирилл сидел… Вернее, и сейчас сидит.

— Пусть что-нибудь скажет, чтобы я точно знал, что ты с ним.

Девушка покосилась на молодого человека и кивнула невидимому собеседнику. Затем, сообразив, что тот не видит, озвучила:

— Хорошо… — Выразительно посмотрела на парня. — Подтверди дяде, что ты рядом, — попросила она, включая громкую связь и разворачивая трубку.

— Леонид Маркович, это Кирилл. Мы во дворе сидим…

— Господи! Эта взбалмошная девчонка с ума сошла… Чего она тебя держит?

Парень улыбнулся. Гнев куратора был праведным, но обвиняемая им во всех грехах племянница ни при чём.

— Леонид Маркович, простите, но это полностью моя вина. Я задержал Валерию у подъезда. Мы кошачий концерт слушаем.

Лера прыснула. Кирилл покачал головой и, приложив палец к губам, прося помолчать. Он видел, как плечи девушки ходят ходуном от сдерживаемого смеха.

— Чьи песни слушаете? — не понял профессор. И тут, словно по заказу, коты повторили на бис своё выступление.

Не сдержавшись, Лера и Кирилл громко засмеялись.

— Ну, ребят, вы даёте! Кажется, я заблуждался — у тебя ветра в голове тоже предостаточно, — проворчал профессор. — Песни они слушают! Это надо такое придумать! Как ты домой попадёшь, метро-то не работает?! — мужчина вздохнул, и по интонации стало понятно, как тот осуждающе качает головой. — Звони Элладе, предупреждай, что остаёшься у нас на ночь… Я тебе в кабинете постелю.

— Ну, с ветром в голове — согласен, — всё ещё смеясь, произнёс Кирилл, — и за приглашение переночевать спасибо. Но откажусь — метро мне ни к чему. Сами знаете — сорок минут прогулочным шагом, и я дома. В крайнем случае, такси вызову.

— Никаких «прогулок»! Лерка, егоза! Проследи, чтобы мальчик ночью по улицам не шастал… Посади на такси!

— Ладно, дядь Лёнь, прослежу! — хохотнула она.

— Лерка… — Леонид Маркович замолчал, а потом, вздохнув, попросил. — Ты Корсакову на звонок ответь… А то примчится. Разгонит вас и артистов заодно. Мне, пожилому человеку, эти разборки ни к чему.

— Ладно. Отвечу. Всё! Ложись спать.

— С вами уснёшь. Кирилл… Вспомни, о чём я тебя просил. Уважь старика, — проворчал тот и отключился.

Но не успел экран телефона погаснуть, как снова сработал. Отжав кнопку приёма, девушка ответила.

— Да, Гриша.

В трубке послышался облегчённый вздох и расстроенное сопение.

— Лерка! Господи, Лерка! Ты где? Взяла и исчезла. Я не знал, куда мне бежать: нет ни тебя, ни мотоцикла… телефон не отвечает, а Леонид Маркович не знает где ты. Честное слово, не ответила б на этот звонок, поехал бы искать…