– А в чём была проблема? – спросила она Нору.

– Ну, может и не проблема, не знаю. Они иногда устраивали со Стивом пивные вечеринки. Джеф, кажется, одно время искренне полагал, что если очень много выпить, то можно забыть всё и будет весело, хорошо и спокойно. – Нора тихо засмеялась, поставила кофейную кружку на блюдце. – Только, по-моему, ему не нравилось, что при этом снижается контроль над собственным телом.

Николь встала, пошарила в поисках пакетика пирожных. Высыпала их в пирожницу, не раскладывая. Нора своя и так быстрее. Посмотрела, как Нора выцепляет одно пирожное, поглядывая на неё. Да, можно себе представить, как злило Джефа снижение контроля над собой. С этим утверждением она могла согласиться без оговорок: Джеф просто бесился, если не мог проконтролировать что-то в своей жизни. Оставалось только удивляться его терпимому отношению к всевозможным непредвиденным звонкам из "башни" и тем сюрпризам, которые ему подкидывала сама Николь. У него была целая система учета подобных вещей, что Николь всегда смешило. Она опять устроилась на своём стуле. Поинтересовалась:

– Ну и как?

– Не знаю, спроси у него. Но через некоторое время он пить перестал вообще. Не то, чтобы он в рот, что называется, не берет, но если у него есть выбор: пить или не пить и нет желания, он даже глотка не сделает. Собственно, проблема с академии была у них со Стивом у обоих. Но Джеф остыл к такому делу, а Стив до сих пор пиво любит. Может, с тех пор они его и нарекли бочонком? Растолстел, хомяк.

Николь засмеялась, увидев, как она состроила недовольную гримаску. Спросила, посерьёзнев:

– А почему ты боролась с друзьями Стива?

– Меня бесило, что он для них делает всё. Хотя друзей-то не так и много: Харт да Дик ещё. Кроме Джефа. Ну, своя их компания, диспетчерская, но диспетчеры не очень хорошо к летчикам относятся. Как и все в аэропорту, собственно. А Стива, Джефа и Харта, объединяет их прошлое: академия, база, ВВС. От этого никуда не денешься, никуда не уйдёшь. И это, пусть и малоощутимо, но всё равно стоит между ними и группой, разъединяет. Хотя, в некоторой степени в то же время и объединяет.

– Это как? – удивилась такому противоречию Николь.

Нора пожала плечами:

– Для многих, управляющах гражданской авиацией, люди из ВВС пилотами не являются. Их можно понять: главное в ВВС – выполнение задания. Главное в гражданской авиации: пассажир, сколько бы у тебя их ни было – пятьсот или один. В ВВС пилот должен выполнить свою задачу любой ценой, даже ценой собственной жизни, а в гражданской авиации пилот должен доставить пассажиров в заданную точку в добром здравии. Разница задач определяет психологию. Ты только представь: человек на базе решает интересные задачи: у него есть какой-то выбор при принятии решения и вдруг он оказывается в аэробусе, движущемся по заданному маршруту от одной точки до другой. Да он отчаянно скучает и тоскуя, сам называет себя воздушным извозчиком. После увольнения у Стива просто не было иных вариантов, как только пойти в наземники. Да и у Джефа тоже.

– Знаешь, мне кажется, что Джеф от меня сбегает,– неожиданно для себя сказала Николь.

Нора воззрилась на неё изумлённо.

– Как это "сбегает"?

– Ну, мы почти не остаёмся наедине. Все время то приход, то какие-то встречи, то вечеринки. То работа, даже если и не дежурство, а если мы и дома, то тогда статьи или моя учеба.

– А ты надеялась, что Джеф только будет смирно сидеть в кресле и смотреть на тебя и никуда не отойдёт? – удивлённая Нора воззрилась на неё.

– Что-то вроде, – вздохнула Николь.

– Бесполезно. Выкинь это из головы, Ники. Ты и так добилась блестящих результатов от Джефа. Даже меня впечатляет то, что он согласен, чтобы тебя называли его невестой. Это ж старый холостяк! Ведь он последние восемь лет фактически жил один. Делал что хотел, никто не стеснял его свободы.