Они оба выглядели невероятно усталыми. Самое лучшее, что я мог сделать в тот миг, это отвезти Джастина домой и оставить наедине с личным котом-терапевтом. Дизель обладал потрясающим успокоительным эффектом на людей, а Джастину это было сейчас просто необходимо.

– Никаких проблем, – сказал я и взял свободную руку Джулии в свои. Она улыбнулась. – Вдруг я могу сделать что-то еще, только дай мне знать.

– Если синяк будет сильно болеть, приложи еще льда, – наставительно произнесла она, обращаясь уже к сыну. Джастин быстро поцеловал ее в щеку, и мы поспешили покинуть больницу.

Всю дорогу до машины парень молчал. Застегнув ремень, откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза. Я тоже не приставал к нему с вопросами. Когда захочет поговорить, я к его услугам.

Наконец Джастин зашевелился, открыл глаза и посмотрел в окно.

– Он извинился за то, что ударил меня, – негромко сказал мальчик, поднял руку к щеке – и уронил ее на сиденье.

Я не торопился заводить машину и осторожно ответил:

– Рад это слышать.

– Пообещал, что больше никогда не будет меня бить. Плакал, – Джастин наконец повернулся ко мне. – Думаете, он это серьезно?

– Хочется верить.

Кто знает, может, Эзра и вправду решил измениться, испугавшись, что окончательно оттолкнет сына?

– Он все повторял, что восемнадцать лет был моим отцом, заботился обо мне с самого рождения. Наверное, хотел напомнить о благодарности.

– А мне кажется, он пытался сказать, что любит тебя и считает родным сыном, – проговорил я, аккуратно подбирая слова. – Не думаю, что ему так уж нужна благодарность. Эзра боится потерять тебя, но не знает, как правильно выразить свои чувства.

– Он меня никогда не слушает, – нахмурился Джастин. – Только молится и указывает, что делать. И даже не пытается понять. Я – не он.

– Да, ты – не он. Но отцам порой непросто позволить сыновьям выбирать свой путь. Иногда они хотят, чтобы дети были во всем похожи на них, желая оправдать свои собственные решения. Я понятно объясняю?

Глаза Джастина расширились.

– Я никогда об этом не думал, – признался он. – Поэтому он хочет, чтобы я стал священником?

Мальчик снова отвернулся и прижался головой к окну. Видимо, я подкинул ему пищу для размышлений.

Повернув ключ в замке, я наконец вырулил с парковки. Джастин за всю дорогу не проронил ни слова.

Когда мы заехали на нашу улицу, я посмотрел вперед и мысленно выругался. Перед домом стоял «Ягуар» последней модели, который мог принадлежать только одному человеку – Годфри Присту.

Моим первым порывом было проскочить мимо: Джастин нуждался в передышке. Но встреча с Годфри рано или поздно все равно состоялась бы. Может, лучше не откладывать ее в долгий ящик.

Проезжая мимо «Ягуара», я заглянул внутрь, и Годфри, естественно, помахал мне рукой. Щелкнув пультом гаражной двери, я почувствовал, как заерзал на своем сиденье Джастин.

Въехав в гараж и заглушив мотор, я снова щелкнул пультом. Дверь медленно закрылась. В тусклом свете двух маленьких окон я внимательно изучил напряженное лицо Джастина. Мальчик до сих пор не отошел от стычки с Эзрой.

– Это он там в машине? – спросил он, отстегивая ремень.

– Ты не обязан говорить с ним, если еще не готов.

Джастин пару раз моргнул.

– Нет, я хочу с ним поговорить. – Он помолчал. – Но как мне его называть?

– Как тебе удобно. Он поймет, если ты будешь звать его мистер Прист, – заверил я Джастина. – Для начала вам обоим нужно узнать друг друга получше.

Я ободряюще улыбнулся пареньку, он кивнул и вылез из машины.

В дом мы вошли вместе, и, разумеется, Дизель ждал нас у кухонной двери. Джастин опустился на колени рядом с котом и принялся его гладить.