– Но я теперь осталась совсем одна! – пациентка убрала руки от лица и в ужасе взглянула на медсестру. – Я даже не знаю, что происходит вокруг! Мне и поговорить не с кем!

– Хочешь, я тебе всё расскажу? – нерешительно улыбнулась Миранда.

Они как-то невольно перешли на «ты».

– Я понимаю, как это тяжело. Давай, я стану твоей подругой?

– А это что? – резко спросила девушка.

Алиса вдруг заметила, что в нос медсестры вставлена какая-то тонкая прозрачная трубочка. Она тянулась к маленькому аппарату, напоминавшему петличные микрофоны, прикреплённому к одежде Миранды. Девушка вспомнила, что видела нечто подобное и у доктора Джонса. Ей вдруг стало так любопытно, что она даже перебила свою заботливую собеседницу.

– А! Это для того, чтобы можно было дышать эозиннами, – Миранда отмахнулась так, будто речь шла о чём-то само собой разумеющемся.

Видимо, на лице Алисы отразилось такое недоумение, что медсестра поспешила поскорее объяснить о чём идёт речь. Правда, сделала она это весьма путанно и сбивчиво.

– Ну…невозможно ведь дышать обычным воздухом, который просто присутствует в атмосфере.

– Почему?

У Алисы в голове сразу же возникло множество догадок и гипотез. Что случилось пока она спала? Люди переселились на другую планету, где нет кислорода? Вырубили все леса и растения? Произошла война, после которой воздух стал загрязнён отравляющими веществами?

– Ох, я так плохо учила историю в школе! – вздохнула Миранда. – Никогда не думала, что она мне пригодится. Значит, ты уснула семьдесят пять лет назад? Ну да…у вас их ещё не было. Эозинны открыли лет через десять. В общем, объясню по-дилетантски. Это такие вещества, содержащиеся в специальном газе. Если смешать его с кислородом, то получается особая смесь, которая для человека становится как допинг. Усиливается работоспособность, спать можно всего по три часа в сутки, мы стали намного сильнее физически, а главное – сильно увеличилась продолжительность жизни! Вот, угадай, сколько лет доктору Джонсу?

– Сорок…сорок пять, – пожала плечами Алиса.

Ей было не до того, чтобы пристально изучать и оценивать внешность своего врача.

– Ему восемьдесят четыре!

– Ты шутишь! – не поверила девушка. – А тебе тогда сколько? Восемьдесят пять?

Алисе сразу захотелось прочувствовать на себе чудо-эффект эозиннов.

– Нет! – рассмеялась медсестра. – Мне только двадцать четыре, я ещё обучаюсь медицинской практике. Но ты понимаешь, что дают эозинны? Сперва они были допингом для избранных, а потом правительство решило всех с рождения подключать к микро дыхательным аппаратам, через которые нужная кислородная смесь поступает прямо в лёгкие.

– Подожди! Ты хочешь сказать, что всю жизнь с самого рождения ходишь с этой трубкой? – скептически заметила девушка.

Её пыл относительно желания опробовать на себе достижения современного прогресса сразу поубавился.

– Да, в этом нет ничего такого, – махнула рукой Миранда. – Эти катетеры делают очень мягкими и незаметными. Видишь, ты даже не сразу обратила на них внимание. А мы так вообще не замечаем! Для нас это что-то обыденное, ну…как волосы на голове или одежда на теле.

– Ну да, – вежливо поддакнула Алиса. – Тем более их всегда можно снять и побыть в обычном состоянии.

– Нет!

В глазах её собеседницы отразился такой искренний испуг, что девушка поняла, что, похоже, сморозила какую-то несусветную глупость.

– Катетер можно снимать только для дезинфекции или замены на новый!

– Что за странные условия? – недоумённо пожала плечами Алиса. – А если я не хочу постоянно с ним ходить? Меня за это арестуют?

– Ты можешь и не ходить, ты привыкла к обычному кислороду, – в голосе Миранды, как будто прозвучали лёгкие нотки зависти или восхищения. – А те, кого с младенчества приучили к эозиннам – не могут. Наши лёгкие больше не способны дышать обычным воздухом. Мы сразу начинаем задыхаться, меняется соотношение кислорода в крови…в общем, становится очень плохо! И можно умереть. Поэтому надо всегда носить с собой портативный ингалятор, на случай проблем с катетером. Я один раз им пользовалась, ощущения те ещё! Я так кашляла, думала, что мои лёгкие вылезут наружу через рот! Брр! – она поморщилась.