– Макароны продаю. Пожал плечами Миша, не зная, как еще ответить на очевидно глупый, по его мнению, вопрос.

– Еще раз про макароны хоть слово скажешь, удавлю к матери. Нахмурился мужик уже жалея, что тратит время на такого тупого парня.

– Да жопа короче. Нисколько не испугавшись, а наоборот почувствовав в интонации мужчины искреннее желание помочь, вздохнув начал Мишка.

– Ставки сделаны. – Ставок больше нет. В очередной раз крутанул рулетку крупье.

Валентин сделав глоток поставил стакан и попытался вспомнить события того дня, когда он в перепачканной кровью своей любимой женщины одежде шел никого боясь и ничего понимая по городу, гоняя в голове по кругу одну единственную мысль – «Что дальше?»

Люди, попадавшиеся ему на навстречу, в ужасе шарахались в сторону, прижимаясь к стенам домов и закрывая ладошками глаза детям. Машины притормаживали, но заметив кровь на одежде и совершенно отрешённый не живой взгляд молодого человека, резко срывались с места не желая испытывать судьбу, стреляли и убивали в последнее время часто и бесцельно. В какой – то момент Валентин на мгновение пришел в себя и остановился, озираясь по сторонам в попытке сориентироваться. Этого момента как раз хватило ему что бы заметить, как по улице метрах в трехстах позади мчится, мигая дальним светом милицейский уазик.

Первая мысль была выхватить пистолет и разрядить всю обойму в эту святящуюся быстро приближающуюся цель, но в последнюю секунду перед глазами Валентина, показался образ врача из приемного покоя, который боясь смотреть в глаза и делать предположение тихо произнес «она жива идет операция».

Резко крутанувшись на месте Матвеев вдруг поняв, что его любимая женщина, не вольно спасшая ему жизнь закрыв собою от пуль убийц жива, а значит еще не все потеряно, и есть смысл не убивать себя, перемахнул через забор частного сектора побежал, не разбирая дороги. Побежал спасая себя и спасая свою ненаглядную, которая не умерла, и которая будет жить и ждать его своего мужчину, которого любит и которого она закрыла собой от неминуемой смерти.

– Я, все решу только ты не умри. Перемахивая заборы, шептал Валя стараясь не слышать за спиной шума милицейской погони.

– Ты только держись. – Ты только борись. – Слышишь меня борись – Ты обязана выжить. – Ради меня. – Ради нас. – Ради убитого брата. – Слышишь меня Карина. Почти кричал, не понимая куда бежит, Валя.

– Я, вернусь и заберу тебя. Дал он себе слово. Главное сейчас только оторваться от погони. Главное остаться живым и на свободе. Главное вернуться и забрать Карину.

Притаившись за углом какой – то постройки и дождавшись, когда преследователи пробегут мимо, Валентин рванул в противоположную сторону туда откуда он начал свой забег и где милицейские бросившись в погоню оставили свой уазик. Ключи болтались в замке зажигания, вырулив на встречную полосу Матвеев врубив сирену до упора вдавив в пол педаль газа устремился в сторону выезда из города. Сердце от резкого выброса адреналина еще бешено колотилось, но мозг уже начал четко и осмысленно выдавать варианты последующих событий.

Пролетев на сумасшедшей скорости несколько кварталов Валентин резко затормозил, выключил сирену и проехав соблюдая уже все правила дорожного движения еще квартал остановил уазик. Не торопясь выходить, он внимательно осмотрел улицу. Погони не было. Зевак, которых бы смог заинтересовать милицейский автомобиль тоже. Валя вышел из машины, быстро пересек улицу и скрылся во дворах типовых пятиэтажек.

Своровав по дороге в уличной бельевушке рубаху и чьи – то старые треники, Валентин переоделся и сложив окровавленную одежду в саквояж к деньгам, стараясь не привлекать внимание как можно спокойнее зашагал по улице. Метров через пятьсот за голосовав такси Матвеев приказал водителю ехать в аэропорт.