Лиза вытерла пот со лба. «Неужто это и есть встреча?! И никаких баб, только работа!» Не сдержала вздох облегчения, радостно улыбнулась. Тут бы вернуться назад и спокойненько лечь в постель, но азарт, возбужденный охотой, властно тянул вперед. Не осознавая до конца, что делает, она скинула туфли и побежала следом, прячась за каждым выступом.

Мужчины дошли до конца улицы и свернули в сторону кладбищ: первого, действующего и второго, заброшенного Караимского. Вспомнилось детство, страшные истории, прогулки среди массивных надгробий конца прошлого века. В одиннадцать лет она пробралась сюда ночью и оставила записку под большим памятником с полустершейся надписью «Шайтан». Чего только ребята не болтали, дескать, там зарыт бес, который выходит в полночь из земли и всех хватает! Как же она хохотала над ними, до слёз! И вызвалась доказать, что она – настоящая пионерка и не боится глупых бабьих сказок про привидения. Девчонки пугливо жались друг к другу, мальчишки шутили и петушились, но тоже не двигались с места, лишь она, Лизка, – отличница, директорская дочка – смело шагала вперед без тени страха в душе; глаза были устремлены к небу, к очертанию звездного ковша. Всего лишь ковш, кастрюлька для манной каши, а никакая не медведица! Всё это фантазии древних, как и всякие призраки, вылезающие из могил. Гремящие гнилые кости – какая глупость! Если существует душа, то уходит далеко-далеко в бескрайний простор Вселенной. Девочка мысленно рвалась ввысь, в бесконечность; шла, высоко подняв голову. В результате – не заметила большой каменный обломок и упала на разломанное надгробие, на котором в свете луны проступала старинная надпись со множеством лишних букв. Вскочила, ожидая услышать смех, но тишину пробивало лишь стрекотание кузнечика. Люди остались далеко позади: она была одна, спокойная и торжествующая! Записка со словами «Я ничего не боюсь!» была положена в баночку и присыпана песком у старинного надгробия. А «Шайтан» – всего лишь фамилия буржуя конца прошлого века.

Взрослая Лиза попыталась вспомнить то чувство победы, но тщетно. Действующее кладбище кричало о войне и реальной смерти, а заброшенное – о бренности всего земного.

Сейчас главное – не упустить из виду тех двоих. Среди ухоженных могил еще можно было прятаться, но разбитые камни караимских надгробий не давали шансов остаться незамеченной.

Она притаилась среди длинных ветвей с мелкими жесткими ягодами; идти вперед было слишком опасно.

Тишину прорезали трели кузнечика, отдаленный шум шагов, звяканье железа в мешке хромого мужика, который вдруг начал метаться, суетиться, будто что-то искал. Круглая луна хорошо освещала землю. Было видно, как Вадим остановился, положил руку на довольно большой надгробный камень. Хромой принялся развязывать мешок, вынул металлический прут и несколько раз воткнул в землю на всю длину. Лиза опешила от удивления, но потом сообразила: «Здесь, верно, что-то зарыто, и он доказывает, что не ошибся местом». Промелькнули мысли о пиратских кладах, о собственной баночке с запиской, спрятанной поблизости в далеком тридцать шестом.

Сделалось жутко. Какое-нибудь секретное задание, а она лезет не в свое дело! Бежать отсюда, вернуться домой! Но где уж там! Поздно! Тайна притягивала, дразнила, тащила вперед. Постаралась запомнить место, чтобы вернуться сюда днем и как следует рассмотреть.

Мужчины двинулись в сторону лимана; Лиза тенью следовала за ними, прячась в высокой высохшей траве. Будет ужасно стыдно, если ее застанут здесь – босую, грязную, шпионящую за мужем! От одной мысли бросало в жар, хотя от земли тянуло смертельным холодом.