Сделалось не по себе: слишком уж мутная картина вырисовывалась. И потом, товарищ Златов вне подозрений! Настоящий герой, пятнадцать лет в органах, служил в Симферополе, во время оккупации примкнул к партизанам. Говорят, семья у него была, да всех немцы расстреляли. Михаил вздохнул. Поэтому и не вернулся майор в родной город, в Евпатории остался, на местной девушке женился. Жизнь начал заново.

Сержант вытер пот со лба, поправил фуражку; голова тупо ныла, не желая выдавать ни одной путной мысли. На углу около гастронома торговали газированной водой. Ужасно захотелось пить. Не мелочась, взял два стакана, первый выпил залпом, сделал глоток из второго и засмотрелся на веселые пузырьки, выпрыгивающие из прозрачной влаги. Хорошо вот так пить газировку и никуда не спешить! Прямо как в кафе! Усталые мозги едва шевелились. Где-то сегодня уже упоминалось кафе. Но где, где? Точно, в дурацкой записке! Она совсем вылетела из головы. Скорее всего, ерунда, розыгрыш, но… стоит проверить! Как же выяснить, кто писал записку? Задачка. Может, просто заглянуть в кафе в среду, в пять часов вечера? Шпагин звякнул стаканом о прилавок, благодарно улыбнулся толстой продавщице и быстро пошел вперед. В собственном расследовании наметился сдвиг.

Глава 14

Встреча в кафе

В среду, 6 августа Лиза проснулась с первыми лучами солнца. Вспомнилась дурацкая записка, оставленная в чемодане. Перед глазами снова встала разрытая могила на заброшенном кладбище, шевельнулся детский, суеверный страх. Молодая женщина зябко поежилась, тихонько села на край кровати, посмотрела на мирно дремавшего мужа. Лицо спокойное, такое родное и любимое… Нет, нет! Всё кончено! Он явится сегодня на встречу в кафе и всё объяснит! Там Вадим не сможет отвертеться. Так нельзя больше, нужно по-честному! А то стали как чужие, будто кошка черная пробежала. Вспомнились тягостные душные вечера. Она подает мужу ужин и сидит, натянуто улыбаясь, почти не притрагиваясь к еде, а он пристально, изучающее смотрит… Никто ничего не говорит, не объясняет, а ведь ссоры-то не было. Только тайна и подозрения.

Лизе вдруг захотелось разбудить супруга и спросить обо всём в лоб, но обаяние раннего солнечного утра будто гипнотизировало, не давая себя разрушить. За окном купались в лучах солнца мелкие пушистые персики. Уже можно потихоньку снимать, собирать посылку для Нины. Ничего, что еще не совсем дозрели, зато в дороге не испортятся.

Девушка пружинисто соскочила с постели, побежала готовить завтрак. Интересно, получил ли он записку? Придет ли сегодня в кафе?

День тянулся мучительно медленно, всё валилось из рук. Симка не к месту путалась под ногами, мешала сосредоточиться. Лиза даже накричала на нее пару раз. Потом пожалела сестренку, расплакалась, пообещала вкусные пирожные. Девочка обрадовалась, тут же успокоилась и тихонько сидела в уголке. К четырем часам дня сёстры были полностью готовы, старшая заперла дверь дрожащей рукой и рванулась в жаркую духоту улицы. Девочка с трудом поспевала следом. Молодая женщина резко оглянулась, вздрогнула, словно впервые заметила жалкого, неловкого ребенка, и замедлила шаг. Всё равно спешить некуда, впереди еще так много времени. Нужно попробовать изобразить беззаботную прогулку.

Вот и угол Революции и Клубного переулка, выцветший бледно-розовый особняк начала века. Второй этаж жилой, витые замысловатые решетки балконов завешены сушащимся бельем, из приоткрытого окна доносится нестройное бренчание пианино. В школьные годы так же бездарно и старательно музицировала и сама Лиза, будто это могло чем-то помочь в жизни. Теперь уже ничего не поможет. Ощутила себя провинившейся школьницей под строгим, пронизывающим взглядом учителя. Боязливо оглянулась; из сквера напротив выходил молодцеватый парень с гусарскими усиками. Тот самый, что спрашивал Вадима несколько дней назад. Лизе стало дурно, закружилась голова. Она остановилась у блестящей витрины кафе, тупо глядя на дверь. Симка потянула сестру за руку и почти силком втащила внутрь. От сладких запахов сделалось еще хуже. Огромный вентилятор под потолком лениво разгонял духоту; продавщица неспешно обслуживала немногочисленных покупателей. Основной народ придет через час, а пока еще много свободных столиков. Девушка в изнеможении прислонилась к застекленному прилавку, перед глазами мелькали блюда с разномастными пирожными, кружились и жужжали мухи.