Убедившись, что Квадрига вернулся за рабочий стол, Дорофеев одернул китель и громко объявил:

– Внимание, капитан покидает мостик, командование принимает астролог.

– Есть командование принимает астролог, – эхом отозвался рулевой.

Квадрига кивнул, но ответил как положено:

– Есть! – и даже выпрямился, оторвавшись от стола.

Дорофеев подбодрил его коротким кивком, вышел в коридор длинной гондолы, в которой размещались офицерские каюты и некоторые рабочие помещения, постучал в дверь алхимической лаборатории, приоткрыл ее, вежливо спросил:

– Позволите? – И, не дожидаясь ответа, вошел. – Я не помешал?

– Ни в коем случае, – отрывисто бросил алхимик, но по выражению его лица было видно, что появление капитана Мерсу не обрадовало.

– Вижу, вы заняты…

– Совершенно верно.

– Но я хочу слышать отчет.

Мерса на мгновение нахмурился, словно подбирая подходящее ругательство, после чего сообщил:

– Алхимическая служба к походу готова… как всегда.

Судя по некоторой резкости ответа, сейчас перед Дорофеевым стоял Олли, одна из двух ипостасей алхимика, а не Энди, а для Олли подобное поведение было допустимым, поэтому делать замечание Базза не стал, а обратился ко второму присутствующему в лаборатории мужчине:

– Аксель.

– Капитан.

– Чем занимаетесь?

– Помогаю Олли в производстве.

И Помпилио, и старший помощник недолюбливали покупные боеприпасы, а обращались за ними к корабельному алхимику. Мерса, в свою очередь, мог изготовить патроны любой сложности и под любое оружие, и это было далеко не главным из его умений.

– Аксель, вы не могли бы уделить мне немного времени?

– Разумеется, капитан.

– Прекрасно… – Дорофеев открыл дверь, но задержался: – Олли, скоро переход. Будьте добры явиться в кают-компанию до подачи звукового сигнала.

Алхимик вновь выдержал паузу, но вновь ответил не так, как собирался:

– Да, капитан, я как раз заканчиваю.

– Вот и хорошо.

Базза рассчитывал, что старший помощник направится в кают-компанию, но Аксель открыл дверь своей каюты и извинился:

– Я на минуту.

– Можем поговорить у вас, – пожал плечами Дорофеев.

– В таком случае – прошу.

Несмотря на положение старшего помощника, каюта Крачина ничем не отличалась от кают остальных офицеров и представляла собой довольно большую комнату с гардеробной и туалетным отделением. Одна из стен была полностью отдана под книжные полки, а над кроватью Акселя располагались плоские витрины с боевыми защитными масками – Крачин собирал коллекцию больше десяти лет и был обладателем сотни самых разных артефактов: плоских, похожих на забрало рыцарского шлема и копирующих лицо человека, изображающих известных зверей или фантастических чудовищ, черных, зеркальных и раскрашенных яркими, иногда фосфоресцирующими цветами. Защита лица была популярна среди военных некоторых планет, в число которых входила Эрси, где до недавнего времени служил Крачин.

Войдя в каюту, Аксель открыл одну из витрин и вернул на место принесенную из лаборатории маску.

– Я попросил Мерсу нанести дополнительное покрытие, – объяснил он, перехватив взгляд капитана.

– Давно хотел спросить… – протянул Дорофеев, понимая, что лучшего времени для вопроса может не представиться, а вопрос давно назрел, и Базза хотел получить на него ответ. – Зачем вы надеваете в бой маску?

– Для защиты.

Крачин был таким же высоким, как Бедокур, но соразмерным: не массивным «медведем» и не тощим «столбом». Короткие, с проседью волосы Аксель зачесывал назад и следил, чтобы они всегда были аккуратно подстрижены и расчесаны. Не менее тщательно ухаживал за характерной для профессоров бородкой «клинышком», которая несколько смягчала суровые черты его лица. Глаза у Акселя были блекло-голубыми, а нос – крючковатым. И вкупе с манерой хорошо одеваться он демонстрировал образ «интеллигентного убийцы», человека, который может прочесть тебе и классических поэтов Ожерелья, и смертный приговор.