– Значит, так. – Елена продолжала свой сеанс психотерапии. – Вечер прошел замечательно. Мы очень приятно поговорили. Кофе и пирожные были восхитительны. Немножко неувязочка получилась, неожиданно нами был замечен Александр Борисович, проводящий беседу с лицом кавказской национальности. К сожалению, женского пола и привлекательной наружности. Но! – Елена подняла палец. – Что-то я не видела выражения счастья на лице этой бабы. И даже следов нежности на нем не было. Баба чем-то сильно опечалена, видать, кто-то ее резко бортанул. Хорошо бы выяснить, что за проблемы у бабы. У Александра Борисовича тоже на лице ни особой радости, ни тем более угрызений совести. Это если бы он был причиной ее великой печали. И скандал с ним лучше не затевать. Обидится и затаится. А нам нужна правда, и только правда.

– Знаешь, Лен, почему к нему так бабы липнут? – Ира шмыгнула носом, но постаралась сдержать слезы. – Он очень симпатичный. И вообще среди следователей – самый сексуальный.

– Я с тобой согласна. Александр Борисович, несомненно, обладает физической привлекательностью. Невооруженным глазом видно. А это палка о двух концах. Я ведь тебе как-то говорила, что роль физической привлекательности в установлении социальных контактов имеет огромное значение. Это способствует завышению оценки других человеческих качеств: доброты, ума, талантливости. Привлекательные люди кажутся более убедительными. Им легче получить желаемый результат.

– Это ты о чем?

– Не парься, дорогая. Это я о том, что бабы всегда к нему будут липнуть. Ну, во всяком случае, еще лет тридцать. Убедительный он у тебя.

Ирина подозрительно посмотрела на подругу: что, уже и она попала под чары ее мужа?

– Он тебя уже в чем-то убеждал?

– В том, что умница. А насчет его сексуальности ты не волнуйся. У меня не было случая убедиться в этом. Чужие мужья мне по барабану. Так что держи себя в руках и подготовься к серьезному разговору с мужем.

Проинструктировав подругу, Елена чмокнула ее в мокрую щеку и энергично замахала рукой, подзывая такси. Ирина медленно поплелась к метро, ощущая в своей жизни полный крах. В голове гвоздем засело только одно слово «сволочь». И было досадно, что никакие другие слова не хотели вытеснить это банальное уличное ругательство, которое свойственно некультурным ревнивым женам. А она ведь женщина культурная, интеллигентка в четвертом поколении… Но культурные ругательства на ум не приходили. Дома Ира умылась, привела себя в порядок. Подумав, решила не переодеваться в старенькую растянутую футболку и домашние штаны с пузырями на коленях, а выбрала для серьезного разговора с неверным мужем джинсы в обтяжку и маечку с декольте. Пусть, сволочь, оценит ее фигуру в самом выигрышном виде и поймет, чего он может лишиться в одночасье, если она его выгонит на фиг. Ирина посмотрела на себя в зеркало и опять чуть не разревелась. Она в тыщу раз лучше той лупоглазой, которой в обед сто лет, а дурак Сашка ее по руке гладил… Не гладил, ладно, но ведь касался ее руки…

В дверном замке повернулся ключ, и Ира услышала топот Сашкиных ног. Пыль с ботинок стряхивает на коврике, подлизывается. Видать, совесть мучает. Ира встречать его не вышла принципиально, она вальяжно раскинулась в кресле и читала книгу И. Крылова «В мире криминалистики». Расширяла свой кругозор. Сашка привычно выкрикнул из коридора, что он дома, долго мыл руки, пыхтел и плевался, в общем, слышался обычный набор звуков, который свидетельствовал о хорошем настроении мужа. Наконец появился перед ней, улыбаясь, как ясное солнышко, которое не ведает, что грозовая туча уже на подходе и может разразиться неистовым громом.