…Ах как Надежда Васильевна ждала мужа! Как одиноко металась в своём маленьком доме, как, ожидая, ночами стояла у окон, как искала его у «друзей», по всему городу, ставшему вдруг чужим и враждебным. Искала по знакомым и малознакомым домам. Ночь с 23 на 24 сентября 1937 года провела у приютивших её парижских родственников Эйтингонов – Райгородских.

Она всё надеялась, что Коля жив, что вот-вот вернётся. Он так любит её, что не может оставить в таком положении, в ужасе и неведении. «В вечную ночь пропадёт – / Погонюсь по следам… / Солнце моё! Я тебя никому не отдам!» Не отдала никому – его отняли и убили.

Доблестный генерал, Георгиевский кавалер, клятвенно и верно служивший Отечеству, как в бездну канул. Безусловная смерть его от рук красной разведки и по сей день остаётся тайной. Есть версия, что его увезли в Москву, на Лубянку; есть версия, что погиб при бомбёжке у Франко; есть версия, что был выброшен Судоплатовым из летящего якобы в Испанию самолёта. Достоверно одно: он оставил Третьякову (коллеге по РОВС, у которого скрывался от ареста в последние дни) записку «для Васеньки [так называл он жену], чтобы не волновалась», и достоверно другое – перед смертью с его пальца сорвано было их фамильное с Надей кольцо с вензелем «HB» (Надежда Васильевна и Николай Владимирович). Однако похищенный Скоблин был обвинён в «похищении» генерала Миллера. А вскоре и Плевицкая (как жена) была арестована у себя дома, уже французами, по обвинению «за соучастие в похищении». Этот нехитрый сценарий по уничтожению организации РОВС, как и предыдущие – по убийству Троцкого, похищению и убийству уколом генерала Кутепова, Савенкова и многих других – был разработан на Лубянке с участием «мудрого специалиста» Павла Судоплатова (тогда ещё полковника).

Но надо было не только уничтожить организацию: следовало дискредитировать и оклеветать всех погубленных. И, как говорится, концы в воду. Но главное – захватить, арестовать многолетний архив Белого движения.

Так что участь Надежды Васильевны была предрешена. Шёл 1937 год. И она не могла не погибнуть в этой исторической мясорубке.

…Далее я позволю себе отступление. Оно, на мой взгляд, необходимо и касается судьбы русского генерала Николая Владимировича Скоблина, кавалера боевых орденов Святого Георгия и Святого Николая. Личности яркой, незаурядной, но в данном повествовании интересной потому, что почти двадцать лет он был любящим и любимым супругом великой женщины и ярчайшей певицы. Спасши её в России от смерти в пожаре братоубийственной бойни, он прожил с ней самые трудные, но и счастливые годы. Был другом её и её музыкального и литературного окружения, а часто и её антрепренёром.

Он обожал жену и в жизни всё мерил либо её присутствием, либо её отсутствием, за что над ним подтрунивали завистники сослуживцы, именуя то Надеждиным, то Плевицким. У него в Красной России, куда «посланники» НКВД (Ковальский и прочие) так его и не смогли затянуть, в Красной армии, как я уже говорила, служили два брата, два офицера. Младший же, юноша, был с ним в эмиграции, опять же, на содержании Надежды Васильевны.

…Где и как погиб Миллер? Где и как погиб Скоблин? В подвалах ли посольства СССР, в трюме ли корабля, шедшего на восток, или уже в Москве, на Лубянке, где каждый камень пропах кровью?.. Или, может, тогда же, сентябрьской ночью, где-нибудь в переулках Парижа от рук своих же «соперников», рвавшихся в руководители РОВС? Например, таких как генерал Шатилов (занявший-таки кресло Миллера). Или, может быть, таких как давний завистник Скоблина Борис Прянишников, тоже мечтавший о «тёплом» кресле с зарплатой и написавший вскоре гадкую книжицу о его жене-певице (книжицу эту, выдавая за правду, и по сей день любят цитировать наши СМИ). А может, от рук агентов фашистского гестапо или от пули ярых испанских коммунистов?.. А может, с подачи самих же французов, к тому моменту «поссорившихся» с Красной Москвой и недовольных Белым «русским сопротивлением» на своей территории?.. Вопросы, вопросы… Но ответов на многие нет и никогда, наверно, не будет…