На том разговор и закончился.

Сафон прищурив один глаз, пошарил под кроватью рукой и извлек из-под неё бутыль с мутноватой жидкостью. Разлил по стаканам. В нос Густава ударил терпкий запах.

«Самогон», – узнал он напиток.

– С лёгким паром, – произнёс Сафон тост.

Ну, что ж… Самогон везде пробьёт дорогу. Густав задержал дыхание и выпил. На тумбочке появился лук и соль. А он не мог понять, чем это пахнет в комнате. У него зашумело в голове. Лишь бы не перебрать. До десяти утра отоспится, организм молодой, восстановится. В комнате темнело, Сафон по-прежнему молчал, а Густав любопытным не был.

– Майор… просил показать тебе тут, – проговорил невнятно, в полголоса Сафон заплетающимся языком. – Пол часа подождём, потом покажу, проведу экскурсию по местным досто… примеча… тельност… ям.

Густав покивал. Ох, и крепкая штука – самогон. Ничего себе так приём. Чего-нибудь бы пожевать кроме лука. Открыл банку маринованной моркови. Другое дело.

«Прислали какого-то пацана, – рассуждал про себя Сафон. – Навыки нулевые, ничего толком не умеет. Зачем их только присылают, обучать никто не собирается. Покрывалов, наверное, это понимает, но запросы шлёт и шлёт. Кого прислали с тем, и работать придётся и ответственность на нём. Сколько за месяц командированных уже не стало? Да нет… Будь у майора какой-нибудь выбор таких вот не допустил, а так… Народу после озёр у нас поубавилось и взять народ негде. Прислали, делайте, что и как хотите, поставленную задачу выполните. С кем выполнять, вроде не их это забота. Покрывалов в отказ не пойдёт, а то вообще без подразделения останется. На плац выйдешь, а „гражданских“ как в парке. У них каждый день суббота. Дефицит кадров. Подразделение наше не под щитом, а на щите и у самого края. Соскользнет и никто не заметит. Запчастей нема, снаряжение латаем сами».

Сафон отстранился от размышлений. В бутыли половина, а он и не заметил, что пили, и уже стемнело. Показать Густаву основные здания, вкратце рассказать, кто и чем занимается. Займёт обход минут пятнадцать. Два дня и сам сориентируется. Да и дрыхнуть пора. Он встал, подтянул штаны.

– Пошли на экс… с… ию. Майор попросил… прове… е… сти тебя по закоулкам.

– Ышли, проговорил Густав.

Они вышли на террасу. Фонари над ступенями горят, и окна штаба и в других зданиях. Ветерок. Темень. Лишь бы не застукали. Ангар закрыт, плац опустел, жара спала. Покачиваясь, держась темноты, дошли до каких-то ворот. Густав запнулся о банку, но она почему-то не брякала и не катилась, а лишь переместилась. Ступени террасы довались легче, а тут какая-то банка.

– В ней сви… и… нец, что ли! – предположил он.

– Ты… Цыц, – шепнул Сафон. – Внима,… а… ния не привлекай.

– Не бу… уду, – тише произнёс в ответ Густав.

Сафон постучал по железу. За ними щелкнуло, и открылась дверь. Полоса света брызнула на гостей. Пахнуло горючкой и чем-то промасленным. Высунулся хозяин коморки с худощавым лицом.

– Ты чего, Сафон?

– Ни… чего! Мы… мимо… ходом, закрывай.

Механик погонял жевалки и закрыл дверь.

– Да,… а… льше штаб, пропускной. Мы туда не по… пойдём, – пояснил Сафон.

Повернув обратно, они пошли под кронами деревьев, в кустах, между ангаром и зданиями, где ночевали «гражданские». С какого боку здесь они, Густав ещё не знал. Их не должно быть, но гражданские были, завтра у «какого-нибудь» поинтересуется.

– А вот тут у нас стадион! – заявил важно Сафон. – Полоса препя… ствий, аль… альпинисты…

Густав кроме тьмы и каких-то чёрточек в ней ничего не увидел.

– По… понятно.

– Всё, пошли, – махнул рукой Сафон. – В бас… с… сейне,… кстати, воды нет, не нырни. Понял.