Старое мы разрушили. Новое так и не удалось построить. В сущности, все новое здесь – извращенный вариант старого. До сих пор страна жила запасами того старого, что было накоплено тысячелетиями в народе. Этот запас иссяк. Мы растратили себя. И уничтожив старое под корень, строили на оставшихся корневищах.

Теперь и они сгнили, засохли. То колоссальное здание, которое было воздвигнуто, оказалось пустым внутри, мертвым, безжизненным. И с отмиранием оставшихся корней, служивших хоть какой-то опорой, здание накреняется, дает трещины, рушится кое-где. Подпорки, которые ставятся под стены и под основу, тоже рушатся, так как они сделаны из того же пустого материала. И если общество – это организм, то до сих пор он жил благодаря заложенному предыдущими поколениями здоровью. Но он растратил себя, и сейчас это умирающий организм, живущий только на инъекциях (не до конца уничтоженные природные ресурсы и не до конца загубленная среда обитания). Но никакие инъекции (в виде займов у себя и у природы), никакие препараты (в виде призывов и лозунгов, принятия бесконечных решений, различных пертурбаций, косметики и т. д.) не спасут.

Необходимо срочное хирургическое вмешательство, с последующим лечением свежим свободным воздухом.

Смерть отделилась от стены, прошлась по комнате. Лунный свет, проникающий через окно, делал ее серебристые волосы светло-пепельными…

У окна стояла кроватка, на которой спал мальчик, тихо посапывая во сне. Она остановилась рядом и нежно, чтобы не разбудить, стала гладить его по головке. Она любила мальчика, и ей не хотелось его будить. Но он вдруг неожиданно проснулся и сразу сел на своей маленькой кроватке.

– Кто ты? – спросил он, глядя на серебристую женщину. Она не отвечала и лишь ласково смотрела на него, перебирая его волосы.

Мальчик чувствовал холод, который шел от ее руки.

Она присела на краешек кроватки и положила голову на край подушки.

– Спи, малыш. Я люблю тебя.

– А я тебя нет. Ты холодная, – он отвернулся.

Смерть поднялась, лицо ее смешалось с темнотой, и она неслышно прошла сквозь закрытую дверь и растворилась в небытии, оставив после себя полоску колеблющегося лунного света, такого же холодного, как и она сама.

– Ты полюбишь меня! Ты полюбишь… – еще долго отражалось эхом от невидимых стен, – ты полюбишь меня…

От талантливых людей всегда рождаются талантливые люди, если не в первом, то обязательно в последующих поколениях (стержень рода).

Законы гармонии одинаковы для всех областей человеческой деятельности.

Снег летит косо, почти параллельно земле, завихряясь около зданий, он ложится на асфальт, тает, образовывая грязную жижу, ложится белым на газоны и крыши домов. Ветер раскачивает пустые деревья, с шумом пронося белые мокрые хлопья сквозь обнаженные ветки. Белый снег кружится…

Ленинград. Серые стены. Дворы-колодцы… Ничто не спасет нестойкие детские души, выросшие в этих дворах, в больших, темных коммунальных квартирах с высокими потолками, с почерневшими пейзажами и старыми безделушками на стенах, с существами, населяющими коридоры и комнаты, с нездорового оттенка лицами.