Был и другой случай моего отстранения по такому же поводу, когда шестерых офицеров министр обороны строго наказал (вплоть до увольнения со службы и понижения в должности) за прическу, ношение на пальце руки кольца, передвижение по городу не в кителе, а в военной рубашке… Я на приказе написал, что приказ подписан с нарушением законодательства и приказов самого же министра и издан быть не может. Д.Т. Язов в ответ распорядился отстранить меня и подготовить представление о снятии с должности. Однако уже утром вызвал и потребовал доложить, что незаконное содержится в приказе. Я доложил в том числе, что ношение обручального кольца вообще нормативно не регулируется, а ношение рубашки без кителя разрешено правилами ношения военной формы одежды (целая книжка страниц на двести), утвержденными приказом № 250 министра обороны. Показал и его подпись. Он буркнул – мол, подсунули, и отменил свое прежнее решение.

Но к чести маршала он быстро реагировал на свои ошибки и в последующем без моей визы нормативные приказы не подписывал. Вскоре юридическую службу высоко ценил, приказал двух самых опытных юристов УД держать в готовности прибыть к нему, разъяснить то или иное положение и помочь подготовить решение или позицию. Более того, именно Д.Т. Язов своим приказом расширил состав юридической службы до дивизии включительно. Военачальники и штабы получили офицеров-юрисконсультов, в УД появились два новых отдела – международного права и военного законодательства. Таким образом, роль юридической службы существенно возросла. И сам министр старался строго придерживаться норм права. Поэтому, столкнувшись после ареста с незаконными действиями следствия, реагировал весьма болезненно.