Видимо, понятие души (по-гречески «психея», по-латыни «анима») первоначально носило чисто религиозный характер. Под ним понималось «святое, священное в живом», нечто, что во время смерти якобы отделяется от бренного тела и далее существует самостоятельно. Таким образом, душа как понятие смешивалась – это происходит и по сей день – с нашим истинным «я», то есть с присущим нам духом. И когда, например, католики говорят о «бедных душах», за которые нужно молиться, то, в сущности, имеются в виду духи умерших. То же самое смешение понятий происходит, когда мы говорим: «Он (или она) – добрая душа». Различия в представлениях о душе и духе, в конце концов, зависят от мировоззренческой, философской или же религиозной позиции отдельной личности. Вообще-то снабдить нас основательными знаниями о нашей душе, о ее сущности, о том, как она действует, должно быть задачей психологии (науки о душе). Но здесь – как вряд ли где еще – к месту слова Гёте: «Пестры картины, да темны, и лишь на грош в них истины…».

В природе мы повсюду встречаем принцип тройственности. Даже в структуре клетки ученые установили его в так называемой «генетической записи» молекул-цепочек. В отношении человека спиритология (учение о духе) также строго различает понятия – тело, душа и дух. В парапсихологии и метафизике (учении о паранормальных явлениях) тоже придется учитывать это тройственное деление (что зачастую и делается), чтобы добиться ясных и недвусмысленных результатов.

Итак, душа и тело – это две разные субстанции, проявляющиеся через наше тело. Понятие дух может обозначать как идейное содержание какого-то произведения, эпохи или автора, так и особую гибкость и остроту мышления. По религиозным представлениям дух – это, с одной стороны, бестелесное, думающее и действующее существо, а с другой – (в христианстве) совокупность божественного бытия и действия. Спиритология учит: дух есть истинное, однозначное и непреходящее «я» человека, «отвечающее» за сознательное восприятие его индивидуальности. В свою очередь, душа приблизительно соответствует «духовному телу», как писал апостол Павел. Ее носитель – в отличие от грубоматериального тела – имеет тонкую флюидальную структуру. Этот обычно невидимый организм вселяет жизнь в грубоматериальное тело и движет им – точно так же, как дух движет флюидное тело и вселяет в него жизнь. Фридрих Функе (Friedrich Funcke) пишет: «У человека тело – это одежда души; а одеждой и формой проявления духа является душа. Как у человека душа оживляет тело, поддерживает его жизнедеятельность и форму, так дух формирует и образует душу.[7] Тем самым человек представляет собой триединство духа, души и тела, или, иначе, духа, силы и материи. В человеке дух воздействует на душу, душа – на тело. То есть более тонкое как бы в ступенчатых переходах воздействует на менее тонкое (более грубое).

Древние греки называли душу «эйдолон». В молодые годы Фихте (Fichte) писал об «эфирном теле», барон Л. ф. Хелленбах (L. v. Hellenbach) о «метаорганизме». Ясновидящая из Преворста говорила о «нервном, нервическом духе» или «духе нервов» («Nervengeist»), Парацельс о «сидерическом или астральном теле». Спиритисты называли душу «перисприт», древние египтяне – «ка», каббалисты – «нефеш». И все они имели в виду одно и то же – наше флюидное тело. Флюидное тело никогда не считалось абстрактным понятием; еще древние полагали, что оно состоит из материи, хотя и необычайно тонкой. Райхенбах (Reichenbach) называл эту флюидную материю – «од», профессор Крукс – «лучистой материей», греки – «нефос» (туман), ван Хельмонт – «бласхуманум» («Blashumanum»), Парацельс – «алькахест», Декарт – «субтильной материей», а Ньютон – «спиритус субтилиссимус» («spiritus subtilissimus»). Подобных обозначений еще очень много, из чего видно, что древние знали об этом предмете больше, чем наша современная наука. Правда, русским все же удалось с помощью «эффекта Кирлиана» представить четкое доказательство наличия тонкого тела. В так называемых пограничных, или тайных, науках флюидное, или астральное, тело подразделяется еще на более тонкие структуры. Однако я в этой книге буду придерживаться простого триединства человека, чтобы быть понятным каждому читателю, и повторяю: