– Как насчет пистоля?

Я не боялся его, это было совершенно другое чувство. Я спокойно отдал ему портупею и вздохнул с облегчением. Это было все!

– Я верну все через час. Какая у тебя квартира?

Я сказал ему. Он свистнул и побежал через двор на главную улицу. В это время открылось наше окно на пятом этаже и бабушка странным голосом потребовала, чтобы я немедленно шел домой. С легким сердцем я стал подниматься по лестнице – мой сон продолжался.

Они ждали меня…

– Где пистолет? – Про фуражку Николай даже не вспомнил.

Я рассказал им все. Как раз в этот момент пришла моя мама. Они схватили меня, и мы побежали искать этого парня. Естественно, его и след простыл. Мы вернулись в квартиру и сидели молча.

– Что будет? – спросила моя бабушка.

– Ничего, кроме похоронной команды, – ответил Николай. – Или штрафной батальон – это хуже. Мне нужно написать кой-какие письма. – Он сел за стол, обхватив голову руками. Никто не глядел на меня.

– Что вы расстраиваетесь! – я сказал. – Разве он не обещал вернуть все через час? Сколько прошло?

Я был совершенно спокоен, потому что это был час истины, и кто-то, управляющий мной, ясно видел, что все кончится хорошо. Никто из людей, сидящих в этой комнате, не умрет насильственной смертью, Николай вернется с войны инвалидом, защитит диссертацию и женится на моей тете. Этот кто-то знал много других вещей, но никто не спрашивал о них, поэтому он молчал.

Когда раздался звонок и я услышал голос того парня, я скорее был опечален, потому что понимал – этот невостребованный кто-то покидает меня навсегда и никогда больше не вернется.

Сейчас я часто думаю о могуществе этого кого-то, который наверняка приходил не только ко мне, но и к другим детям тоже, и я стараюсь не винить детей за их неожиданные сумасбродные поступки, хотя это плохо получается у меня, впрочем, как и у любого другого выросшего.

– Присядем на минутку перед дальней дорогой! – сказала моя бабушка, и четверо из нас присели на наши чемоданы, а огромная собака присела на свои задние лапы. Олег с его братьями уже был на фронте, Ольга с ее ребенком были эвакуирована в Новосибирск, поэтому никто кроме странного человека с чердака и его собаки не пришел провожать нас на поезд.

Это было достаточно трудно – уехать из Ленинграда. Немцы были рядом, и каждый человек хотел как можно скорее отправить своих детей и стариков как можно дальше. Однако Советская Власть придумала свой план, который предусматривал эвакуацию только полезных людей и заводов. Все остальные были оставлены на произвол судьбы. Вдобавок, никто не знал заранее – полезный он человек или нет. Этот план был «совершенно секретный», поэтому вы внезапно узнавали, что должны эвакуироваться завтра. Железнодорожные билеты выдавались мобилизационными комитетами и было невозможно покинуть Ленинград диким путем – без разрешения.

Мой отец как ответственный работник получил одно воздушное место и отправил свою сестру с ее ребенком. Моя мама не рассчитывала ни на что, но вдруг появился шанс отправить меня с каким-то специально организованным поездом для детдомовских детей. И более того – мою бабушку приняли в этот поезд уборщицей.

Минута прошла. Взрослые встали, но я остался сидеть на чемодане – я был ленивый из-за жаркой погоды. Я сидел, ни о чем не думая, и голоса взрослых доносились до меня, как будто издалека.

– Мы покидаем тебя, Володя. Постарайся выжить! – сказала моя бабушка.

– Кто смотрит на мир как на пузырь, как на мираж, того не видит Бог Смерти, – сказал лысый человек и засмеялся. И его огромная собака тоже засмеялась, вывалив язык. Она никогда раньше не обращала на меня внимания, но сейчас она опустила свою тяжелую лапу на мое колено, и приблизила свои страшные клыки к моим губам, поливая мое лицо своим горячим дыханием.