– Вы у нас за добытчика, чай вон принесли, – поддержала молодая женщина.

– Так это же хорошо, характер, значит, есть, – подытожил мужчина, крупными ломтями нарезая хлеб, и подмигнул девочке. Та тоже попробовала подмигнуть в ответ симпатичному дяде, но огромный глаз её не закрылся до конца, а соседняя бровь лихо подпрыгнула вверх. Она рассмеялась и пожаловалась:

– Вот всё уже умею: свистеть, на велике гонять – даже без рук, обруч крутить, по канату лазить и то научилась, а подмигивать не умею!

– Как же так?

– Ничего, научишься, было бы желание, – обнадёжила молодая женщина. – Я вот в школе работаю и заметила: желание всегда главное, надо очень хотеть – и тогда всё получится.

– Трудно вам в школе? – спросил мужчина. – Не слушаются?

– Нет, ничего. Только дети теперь пошли… циничные какие-то. Я старшие классы веду – физику, астрономию. Хотя если откровенно, мне их просто жаль – слишком много они всего знают.

– Так уж и много? Даже двойки ставить некому?

– Нет, я не о том. Двоек как раз хватает, но вот знаете, не было у меня телевизора. Я одна живу, получаю не так много, да и времени на телевизор нет. А подруги на работе заладили: как это так, современный человек, да ещё учитель – и без телевизора!? Ты ж от жизни отстанешь, будешь не в курсе, дети тебя засмеют! Ну, и всё такое.

– Убедили?

– Вот в том-то и дело. Взяла я этот телевизор напрокат. Как ни включу, передают то про ядерные испытания, то что кто-то опять довооружается, то какое-нибудь ЧП… или фильм – то всё равно бегут, стреляют, убивают.

– Ну, это вам просто не везло!

– Может быть. Я ж в основном информационные программы смотрела, а там каждый день – война, убийства, катастрофы, теракты. Лягу спать – и во сне то же. Просто страшно. Мне и жизнь стала не мила, аппетит пропал. Вот и дети мои: Наталья Сергеевна, зачем нам ваша физика, всё равно скоро ядерная война начнётся, и все погибнут. Пока у меня телевизора не было, я с ними спорила, была стопроцентной оптимисткой, и они мне верили, а тут я их слушаю, глазами хлопаю и не знаю, что отвечать. Выходит, вроде они правы, и двойки ставить жалко.

– Нам бы такую учительницу! – мечтательно произнесла девочка.

– А разве ты плохо учишься?

– Я? Нет. Вообще-то на пятёрки, но тогда бы можно было поменьше учить и сколько бы у меня было времени на мои дела!.. а так только чем-нибудь займешься, приходит мамочка с работы и сразу: «Как уроки?»

Она так артистично изобразила сценку, что все опять рассмеялись. Только учительница пояснила сквозь смех:

– Да, но теперь я телевизор сдала и живу спокойно.

– И опять ставите двойки?

– А как же – тем, кто заслужил.

– А какие это у тебя «свои дела»? – поинтересовался мужчина у девочки. Та неожиданно потупилась, и за неё ответила мама:

– Вы знаете, чем только ни занимается. Она у меня в двух школах – в общеобразовательной и в музыкальной. А в музыкальной – и скрипка, и фортепиано, и на том, и на другом инструменте заниматься надо. А она ещё рисует – приглашали в художественную школу, но – куда ещё третью! Вот она и рисует дома каких-то кукол из бумаги, вырезает и играет с ними – про всё забудет. Книжек начитается и разыгрывает… потом, куда ни ткнёшься, везде эти её уродцы. Танцует с пелёнок всё цыганочку – как цыганскую музыку услышит, так и пошла! Да и вообще музыку. И сама сочиняет – стишки, песенки. Всё? – мать благодушно взглянула на своё чадо, но та насупилась, спряталась в тёмный угол и оттуда пробурчала:

– Ещё пишу.

– Ах, а я не сказала? Да, что-то пишет по ночам в толстой тетрадке, это точно. И не показывает никому.

Мужчина смотрел всё внимательней.