Аньоло Бронзино. Аллегорический портрет Данте. 1530-е　гг. Вашингтон, Национальная художественная галерея

Так путешественники достигают ужасного места Злые Щели, где лжецы, сводники, обольстители женщин и льстецы погружены в грязь, где лжесвидетели помещены в кипящую смолу, под стражей жестоких и смешных демонов, где ходят лицемеры под свинцовыми мантиями, где воры и поддельщики всех мастей корчатся, обвитые змеями, которые их кусают. Дно бездны, место для предателей, – это уже не огненный ад, а ледяной. Архангел божественного света, ставший князем тьмы, Люцифер, которого Данте, как и все Средневековье, путает с Сатаной, находит там пристанище, погруженный до плеч в ледяное озеро. Поэт хочет нам показать здесь, что последняя степень Зла – это смерть души из-за избытка гордыни, пленение и оцепенение духа во льду эгоизма, откуда проистекает всеобщая анархия из-за разделения сил и разрушения ненавистью.

Чистилище. В мыслях поэта, который ищет символы и геометрические измерения духовных трансцендентных истин, центр Земли – это центр Зла и черной магии. Посвященный, который должен знать все, чтобы стать господином самому себе и вещам, должен был туда проникнуть. Однажды униженное и разоблаченное в своей тайне, Зло побеждено. Из глубины Ада посвященный поднимается на покорение Неба.

Смелая и единственная в своем роде фантазия поэта изображает Чистилище как остроконечную гору, вздымающуюся из глуби морей в астральную полусферу. Данте и Вергилий через узкую трещину, проходящую от центра Земли к ее поверхности, достигают островка, откуда можно обозревать величественный выступающий конус Океана. Туда их препровождает лодка, управляемая ангелом. С каким облегчением неофит, омытый огненными парами ада и увенчанный его господином венцом из тростника, приветствует сапфировые оттенки астрального неба!

У ворот первого круга, где три ступени ведут в Чистилище, Ангел раскаяния семь раз пишет букву «Р» на челе Данте. Это обозначение семи смертных грехов. В каждом круге одна из букв исчезает со лба кающегося. Ангел говорит путникам:

Столь велик соблазн греха, который может вернуть путника к его прошлым ошибкам, столь велика энергия, которой требует тяжелое восхождение. В узком поднимающемся коридоре, по которому двигается путник, он видит прежде всего удивительные статуи, в виде барельефов, вырубленных в скале. Они покрывают обе стены и даже землю, по которой он ступает. На одной стороне изображена история восстания титанов и их битвы с богами; на другой – падение Люцифера и его ангелов. Легенды идентичного смысла, параллельные символы одной и той же идеи и одного и того же космического события.

Он видит разбросанные части тел гигантов. Он видит всех гордецов: Саула, убившего себя собственным мечом, Ровоама, влекомого своей устрашающей колесницей, и Ниобею, окруженную семью трупами своих детей. Он видит Тамирису, бросающую голову Кира в мех, наполненный кровью, и кричащую ему:

Он видит бегство ассирийцев после гибели Олоферна; он видит пожар Трои и ее развалины. И словно пророчество о Микеланджело заключено в следующих стихах: