Рабыня закончила перевязывать белую ткань в районе груди и бедер. Выбежала из комнаты, оставив наемника одного.

Как только Нэндру открыл глаза, то вспомнил как вечером к нему подошел человек и попросил пройти с ним. Торговец не стал протестовать и пошел добровольно. Поскольку до него увели троих, кто осмеливался протестовать. Со своим спутником Нэндру направился в дом короля.

Войдя в хорошо освещенную комнату, торговец увидел сидящего на кресле не совсем старого, но в годах человека. О его зрелости говорили морщины на лице. Некогда черные, как смола, волосы и борода были покрыты сединой. Нэндру не видел, но был готов клясться, что волосы у него были заплетены в косу.

– Ты знаешь кто я, торговец? – Властно произнес человек.

– Вы король Дарийских земель, – покорно ответил Нэндру.

– Верно, а знаешь ли ты об угрозе, которая угрожает нам?

– Голод, – предположил Нэндру.

– Снабжение армии. Поэтому я довожу до твоего сведения, что весь твой товар изымается в пользу Дарийских земель.

– Но как же так. Я же не успел ничего продать.

– Тогда я покупаю твой товар.

– У меня десять мешков зерна.

– За каждый ты получишь, – Василе погладил бороду, – пятнадцать золотых.

– Но, мой король, этого мало. В хороший день один мешок зерна я могу продать за…

– Я сказал пятнадцать золотых. Но если хочешь больше, то я могу просто забрать все и оставить тебя ни с чем.

– Хорошо, я согласен. Все – таки как – никак, но хоть какие-то деньги я получу.

Король встал с кресла. Подошел к столу. Подсчитал в уме, сколько денег он должен отдать. Отсчитал нужную сумму и сложил ее в мошну.

– Можешь забрать свои деньги. Повозку заберешь поутру.

Нэндру закивал, забирая деньги. И после в скверном настроении направился в корчму.

Торговец зажмурил глаза, пытаясь забыть прошлый день. Но он плотно засел в памяти. Ладонями протер лицо и встал с постели. На соседней кровати крепким сном спал его сын. Отец не стал его будить. А просто схватился за голову, поставив локти на колени.

– Отец, все хорошо? – Еще сонный проговорил Богдэн.

– Отчасти да! – Нэндру встал. – Окончательно просыпайся, и спускайся вниз. Поедим и поедем домой.

Зевая, сын кивнул отцу и вновь закрыл глаза.

Наемник только сейчас заметил, как роскошно был обставлен зал, где проходил прием пищи. Дорогие ткани свисали со стен, устраивая буйство красок. Темно – красная мебель, пять красных столов, один большой в центре, накрытый желтой тканью, маленькие же располагались в углах, на них стояли кувшины. Что было внутри, наемник знать не хотел. На сиденьях стульев были мягкие подушечки.

– Наконец – то ты проснулся. День уже давно начался, – Дечебал говорил с набитым ртом. – Понравилась ночь, проведенная в объятиях моей лучшей рабыни?

– Если бы я помнил подробности данной ночи, сказал бы. А так моя голова просто раскалывается.

– Я бы хотел посмотреть на человека, который после пяти выпитых кубков темного пива помнил бы события прошлой ночи.

Наемник сел за стол и моментально схватился за голову.

– А почему она перевязывалась белой тканью?

– Ты о ком? – Удивленно спросил Дечебал и после промедления ответил. – Так я велю одеваться всем рабыням. Люблю быть слегка возбужденным. – Закончил свою речь Дечебал уходя в свои мысли.

– Откуда она у тебя?

– Купил у одного торговца. Пришлось, конечно, его изрядно напоить. Но оно того стоило. Да и во хмелю он поведал мне, что выкупил ее для себя, в одном из Ромейских борделей.

Наемник задумался. Рабыня. Бордель. Ночь.

– Она обслуживает всех твоих гостей?

– Только тех, кто мне нравится.

– Я тебе нравлюсь? – С недоумением спросил наемник.