Елена внимательно слушала, теребя в руках чашку утреннего чая. В её глазах читалась забота, а в голосе – тихий, но уверенный интерес.

– Андрей, я давно замечала, что в моменты сильного эмоционального напряжения наш разум может выпускать самые невероятные сюжеты, — начала она, выбирая слова с особой осторожностью. – Но то, что ты описываешь, выходит за рамки обычного ночного видения. Возможно, твой мозг находит способ обрабатывать информацию, которую мы, обычные люди, не способны осознать на интуитивном уровне. Ты говоришь, что образ перекрестка… Он как будто символизирует выбор, судьбоносное решение.

Андрей, заслушав слова подруги, ощутил одновременно облегчение и новые вопросы. Голос Елены проникал в самую глубину его существа, и он понимал, что тот сон был не случайностью, а посланием, требующим внимания.

– Лена, я всё больше задумываюсь… Может ли такое видение быть знаком? Возможно, моё подсознание пытается дать мне ответ на вопрос, который я сам еще не осмелился задать? Мне кажется, что внутри меня просыпается нечто, что способно изменить всю мою жизнь и даже жизнь окружающих нас людей. — голос Андрея дрожал от волнения.

Елена сделала короткую паузу, обдумывая слова друга.

– Возможно, — сказала она, – но прежде чем делать какие-либо выводы, нам нужно подойти к этому с научной стороны. Я рекомендую тебе вести подробный дневник сновидений. Важно записывать каждую деталь, даже если она кажется незначительной. Реальность часто прячется в мелочах. Давай попробуем понять, какие именно элементы твоего сна могут нести информацию о том, что происходит глубоко внутри тебя.

Разговор перешел на обсуждение деталей сна: Андрей рассказывал, как мерцания огней сменялись образами расплывчатых фигур, как в его сердце возникал страх, смешанный с удивительной теплотой, и как в конце сна на мгновение появлялся образ какого-то расплывчатого, едва различимого лица, которое он не мог запомнить, но которое оставляло глубокий след в его сознании. Елена внимательно записывала каждую деталь, задавая вопросы о цветах, звуках, даже мелких движениях окружающих элементов.

После разговора, наполненного взаимопониманием и глубоким интересом к необычным аспектам человеческого сознания, Андрей почувствовал, что начинает осознавать: его дар – это не просто случайное явление. Это пробуждение чего-то, что долгие века оставалось скрытым в потайных уголках психики, и теперь вышло на свет под натиском сильных эмоциональных переживаний.

Прошло несколько дней, в течение которых Андрей не прекращал наблюдать за изменениями внутри себя. Он записывал каждое сновидение, каждую мельчайшую деталь, чувствуя, как его сознание растет и расширяется, наполняясь новыми знаниями о своем внутреннем мире. Иногда он просыпался посреди ночи, охваченный странным чувством, когда сон еще мелькал перед глазами, словно почти доступное откровение. Он чувствовал, что каждое такое пробуждение – это словно дверь, ведущая в неизведанную область его памяти, нерушимой и одновременно зыбкой, как отражения в воде.

В своих записях он старался систематизировать все образы. Он создавал небольшие «карты снов», где наносил линии, соединявшие отдельные элементы видений, пытаясь установить закономерности и предчувствия. Многие символы повторялись: огни, перекрестки, силуэты, лица, уходящие в тень. Каждая деталь, казалось, была посланием, но смысл оставался неоднозначным. Иногда казалось, что этот внутренний мир разговаривает с ним языком аллегорий и метафор, как будто его душа стремилась сообщить нечто важное, но не могла выразить это напрямую.