– Что тут произошло? – потребовал я объяснений.

– Прежде всего, сэр, мэм… я приношу свои искренние извинения за причиненное неудобство, – тут же отозвался Симпатяга.

– Неудобства! – возмущенно фыркнул я. – Да лучше б на меня шагающая мельница пройдохи Бейру наступила!

– Мельницы Бейру не наступают на людей, – поправил меня Искусственный разум. – Их обучают этому еще когда чертежи делают. А мистер Бейру не пройдоха, а всеми уважаемый…

– Ты мне зубы не заговаривай! Что здесь случилось?!

– Видите ли, сэр, – тяжко вздохнул Симпатяга, – мы просто беседовали с Маленьким Карлом и…

– Как это беседовали? – не понял я. – Он же немой.

– Совершенно верно. Но на простые вопросы он может отвечать с помощью своего кларнета.

Я вопросительно посмотрел на Клару, и та кивнула головой.

– Покажи нам воду, – попросила она карлика.

Тот с готовностью потянулся за кларнетом и за несколько секунд виртуозно изобразил звонкую весеннюю капель, шум прибоя, крики чаек над морской волной и даже мелкий моросящий дождик.

– Именно так мы и беседовали, – подтвердил Симпатяга, – я просил его изобразить все более сложные вещи: радость, грусть, влюбленность… и…

– И? – настойчиво спросил я.

– И случилось непредвиденное… —выдавил из себя Симпатяга.

– Что непредвиденное? – настаивал я.

– Мне внезапно пришло в голову… Вообщем, я хотел, чтобы вы тоже это услышали и включил корабельный динамик.

– Мы услышали! – заверил я его. – Но вот что мы услышали, я добиваюсь от тебя уже битый час.

– Вообщем… ну…

– Симпатяга!

– Сэр, это было моё стихотворение, – жалобно пробормотал он, – я прочитал его Маленькому Карлу, а он изобразил на кларнете…

Несколько мгновений я стоял, не в силах выдавить ни единого звука, затем издал нечто среднее между кудахтаньем курицы и веселым хрюканьем и, наконец, упал в ближайшее кресло и громко захохотал.

Незадолго до полудня, отослав и приняв целый ворох сообщений, я устало откинулся на спинку кресла и удовлетворенно заметил:

– Ну вот… теперь мы никому и ничего не должны. Мафиозный земляк наших гостей не поскупился – хватило, чтобы рассчитаться со всеми нашими кредиторами. Хорошо-то как, а?!

Симпатяга промолчал. После утренней истории он был явно не в духе.

– Кстати, я тут наткнулся на рекламу одного продуктового он—лайн магазина, – сообщил я. – Представляешь, они официально торгуют тефлонским педжикаклем. Тем самым диковинным зверем, про которого ты мне рассказывал на прошлой неделе. Ну, помнишь, у него мясо содержит алкоголь. Так вот, я заказал два ящика консервов, может когда и сгодятся.

Ответом мне была полная тишина.

– Симпатяга, ты что уснул? – не выдержал я.

– Нет, сэр, – грустно ответил он, – вы же знаете, я не умею спать.

– Да брось ты! Подумаешь, одно неудачное стихотворение. Нашел о чем переживать!

– Я считал его лучшим, – замогильным голосом произнес Симпатяга.

– Какие твои годы! – оптимистично заявил я. – Еще напишешь что-нибудь сногсшибательное. Не в стихах, так в прозе.

После секундной паузы Симпатяга заговорил уже совсем другим голосом. Задумчивым.

– В прозе? Странно, что вы об этом заговорили, сэр.

– Что тут странного?

– Совпадение. Видите ли, сегодня мне как раз предложили поучаствовать в сочинении исторического романа. Может, попробовать?

– Э… – я тут же попытался дать задний ход. – Стоит ли начинать такое большое дело в таком мрачном настроении? Не лучше ли подождать, пока ты обретешь душевное равновесие? Ну хотя бы пару—тройку лет?

– Нет—нет, сэр! – оживился Симпатяга. – Как вы обычно говорите в состоянии похмелья: клин клином вышибают! Я сейчас же сообщу, что согласен. А к вечеру напишу пробную главу.