Задышал торопливо и судорожно, загоняя обратно выступившие на глаза слёзы, и пошёл в ванную смывать грязь, по дороге засунув шкатулку в тайник, сделанный в письменном столе в кабинете.

ГДЕ-ТО В СКАЛИСТЫХ ГОРАХ

Фэррон стоял у окна и смотрел на клонящееся под ветром тоненькое деревце. На нём уже полностью распустились два больших розовых цветка. Ещё день, и цветы превратятся в маленькие плодики, а для мага начнётся самый сложный период, когда ему, пожалуй, и не до сна будет. Слишком короток период между созреванием плодов и началом их гниения. Нельзя пропустить момент сбора урожая. Но один день у него ещё есть, и им надо воспользоваться для изменения предсказания.

Фэррон повернулся к неподвижно стоящей посреди кабинета фигуре, усмехнулся довольно. До последнего момента не знал он, получится ли у него перенос раба Зеркала в Эля, сумеет ли тот захватить душу монаха. Но всё вышло просто отлично и теперь у него есть послушный и преданный слуга, с которым его план по достижению Божественной власти становится легко выполнимым.

– Эль, подойди ко мне.

Услышав оклик, юноша повернулся и шагнул к Фэррону. Маг испытующе взглянул в равнодушные глаза. Усмехнулся:

– Молодец, Эль, послушный мальчик.

Эль посмотрел пустым, ничего не выражающим взглядом, тускло ответил:

– Я – ваш покорный слуга, повелитель. Я обязан вам подчиняться.

И склонился в низком поклоне.

Фэррон сдержал торжествующую усмешку.

– Называй меня господином, Эль.

– Слушаю и повинуюсь, господин, – вновь поклонился парень.

Маг задумчиво посмотрел на него. Конечно, такая покорность приятна, но слишком неестественна для юного монаха. Элю придётся ходить среди людей в большом городе. Нельзя, чтобы на него обратили внимание стражники. Надо как-то отрегулировать его поведение, сделать его более непринужденным.

– Эль, слушай мой приказ. Так ты должен вести себя только со мной. Среди остальных людей ты по-прежнему Солнечный монах, молодой и наивный парень из Обители Солнца. Ты должен разговаривать с ними, когда они тебя будут о чём-то спрашивать, улыбаться, если услышишь что-то смешное, словом, вести себя, как обычно. Ты понял?

– Да, господин, – с прежним равнодушием ответил парень.

– Тогда улыбнись, – с удивившим его самого раздражением приказал маг, и Эль послушно растянул губы в кривой улыбке.

Фэррон мысленно выругался: на настоящую улыбку Эля эта гримаса походила слабо. Если его встретит кто-то из старых знакомых, то сразу поймёт, что дело нечисто. Впрочем, вряд ли у Солнечного монаха, никогда не бывавшего в столице и попавшего в Обитель в юном возрасте, есть старые знакомые в Лэнмаре.

– Что ж, Эль, я доволен тобой. Завтра я скажу тебе, что надо сделать. А сейчас уже поздно, надо немного поспать. Пойдём, я провожу тебя.

Эль снова поклонился и последовал за магом.

Фэррон привёл его в ту же самую комнату без окон, подвёл к кровати.

– Ложись.

И тут же торопливо остановил парня, собирающегося выполнить его приказ:

– Только сперва разденься и сапоги сними.

– Слушаю и повинуюсь, – опять склонился парень, и маг не сдержался. Схватил мальчишку за грудки и, глядя в глаза, зло сказал, обращаясь не к Элю, от которого здесь мало что осталось, а к занявшему его тело рабу:

– А если будешь придуриваться, я тебя подвешу под рёбра на крюк и запру в самом сыром, тёмном и вонючем подвале на всю твою бесконечную бессмертную жизнь, и ты больше никогда не увидишь солнца даже сквозь Зеркало, понял?

– Понял, мой повелитель, – неохотно согласился Эль, и маг усмехнулся: так-то лучше. У рабов тоже есть свои страхи и хозяину надо их знать, чтоб успешно управлять своей собственностью. И снова приказал: