Сидя за письменным столом, он глубоко вздохнул, но заставил себя сосредоточиться на поставленной ему задаче. Предыдущие звонки ничего не дали, но ему предстояло обзвонить еще много полицейских округов. Ему, как всегда, не повезло: компьютерная база, конечно, полетела именно тогда, когда он нуждался в ней больше всего, и поэтому приходилось набирать номер за номером, чтобы попытаться найти кого-нибудь, подходящего под описание убитой женщины.

Двумя часами позже он откинулся на спинку кресла и от разочарования запустил карандашом в стену. Никто из объявленных в розыск их жертве не соответствовал. Что же им делать дальше?

Какая чертовская несправедливость! Он старше этого сопливого щенка, и руководство расследованием должны были поручить ему, но мир всегда платит черной неблагодарностью. Ведь он несколько лет целенаправленно лебезил перед этим проклятым Мелльбергом и ничего на этом не выгадал. На пути во Фьельбаку Эрнст преодолевал повороты на высокой скорости, и не сиди он в полицейской машине, наверняка неоднократно увидел бы в зеркало заднего вида поднятые к виску указательные пальцы. А так, пусть только посмеют, чертовы туристы, он им покажет где раки зимуют.

Опрашивать соседей. Это задание для стажера, а не для человека с двадцатипятилетним профессиональным опытом. Этим следовало бы озадачить сопляка Мартина, тогда он, Эрнст, мог бы позвонить по телефонам и немного поболтать с коллегами из близлежащих округов.

У него внутри все кипело, но это было его естественным состоянием с младых ногтей, так что за рамки обычного ситуация не выходила. Холерический темперамент делал его не слишком подходящим для профессии, предполагавшей так много социального общения, но, с другой стороны, он пользовался уважением у хулиганов, инстинктивно чувствовавших, что Эрнст Лундгрен не из тех, с кем следует ссориться, если дорожишь своим здоровьем.

Когда он проезжал через поселок, повсюду вытягивались шеи. Его провожали взглядом, на него показывали пальцами, и он понял, что новость уже облетела всю Фьельбаку. Через площадь Ингрид Бергман ему пришлось ехать очень медленно из-за множества незаконно припаркованных машин, и он с удовлетворением заметил, что в результате несколько человек поспешно покинули уличное кафе. Так-то лучше. Если когда он поедет через площадь в обратную сторону, машины еще будут стоять, он вовсе не против того, чтобы потратить немного времени и нарушить отпускное спокойствие проштрафившихся. Возможно, дать им подуть в трубочку. Несколько водителей потягивали холодное пиво, когда увидели, что он проезжает мимо. Если повезет, ему, наверное, удастся отобрать кое у кого права.

На маленьком кусочке улицы перед Королевским ущельем припарковаться было непросто, но Эрнст сумел втиснуться и начал операцию «Опрос соседей». Как и ожидалось, никто ничего не видел. Люди, обычно замечающие, если сосед всего лишь громко пукнул у себя дома, сразу становятся слепы и глухи, когда полиции требуется что-нибудь узнать. Впрочем – Эрнст был вынужден это признать – они, вполне возможно, действительно ничего не слышали. Летом ночью так много шума от возвращающихся домой под утро пьяных, что народ научился отгораживаться от звуков на улице, чтобы иметь возможность спокойно спать. Но это чертовски раздражало.

Только в последнем доме ему повезло. Улов, правда, оказался небольшим, но хоть что-то. Старик в самом дальнем от устья ущелья доме слышал, как около трех часов, когда он вставал по малой нужде, проезжала машина. Он сумел даже уточнить время до без четверти трех, но выглядывать на улицу он не стал и поэтому ничего не мог сообщить о том, как выглядели водитель или машина. Однако он оказался старым учителем автошколы, в свое время поездившим на разных машинах, и мог с уверенностью сказать, что эта машина была не из новых моделей – ей, скорее всего, уже несколько лет.