– Вернулся?

– Нет. Написал три письма, одно даже сохранилось… Там, в другой жизни…

Неожиданно лицо девушки омрачилось. Дан пожалел, что невольно затронул эту болезненную тему.

– До скольких ты работаешь?

– Ни до скольких. За день здесь бывает максимум пара посетителей, а иногда и ни одного. Но если ты пригласишь меня прогуляться, весь посёлок будет обсуждать такое событие очень бурно по крайней мере дня три, и про книги на это время все забудут, ну а потом уже успокоятся.

– Ты хочешь, чтобы я пригласил тебя на свидание?

– А ты?

– Я же тебе признание сделал, хоть и не самое удачное по форме…

– А я – смеялась… Теперь надо как-то заглаживать…

– Тогда пойдем!

– Журнал будешь брать?

– Я же смогу прийти за ним в любой момент?

– Да, сможешь.

Девушка надела лёгкое пальто, и они вместе вышли из библиотеки. Лена закрыла ключом входную дверь, Дан подал ей руку и помог спуститься с крыльца.

– Тут у вас кто-нибудь когда-нибудь обязательно навернётся: надо бы угол приподнять.

– Уже падали.

– Ну и что, трудно отремонтировать?

– Не трудно, только зачем?

– Как зачем? Ты же сама говоришь, что люди падают.

– Скоро перестанут…

Даниил повернул девушку лицом к себе и пристально посмотрел ей в глаза.

– Что значит «перестанут»?

– Давай пройдёмся, ты же меня на свидание пригласил, – с этими словами она взяла его под руку и развернула спиной к библиотеке. – Гулять здесь особенно негде: две улицы по двадцать пять домов на каждой и два переулка между ними, поэтому всё внимание будет сфокусировано на нас с тобой. Так что ты пытаешься произвести на меня впечатление своей завидной эрудицией и умением поддержать беседу, а я поражаюсь твоему богатому внутреннему миру и вздыхаю.

– Лен, тебе на вид лет двадцать, но когда ты говоришь, кажется, что намного больше.

– Ну, во-первых, мне уже двадцать два; и даже, не буду от тебя скрывать, скоро должно исполниться двадцать три. А во-вторых, я закончила филфак МГУ и год работала в Москве.

– А сюда как попала?

– Захотела повидать родных, а оказалась здесь… Ты же тоже как-то здесь очутился?

– Это трудно объяснить.

– Ну и не объясняй. Давай зайдём в магазин, а то у меня дома ничего нет.

– Ты вот так сразу приглашаешь меня к себе?

– А ты что, против?

– Нет. Просто я об этом даже не мечтал.

– Праздника хочу. Устрой мне праздник…

– Здравствуйте, Даниил Георгиевич, – скучающая в одиночестве продавщица в белом накрахмаленном халате улыбалась из-за прилавка так, как будто они были знакомы тысячу лет. – Как замечательно: вы уже и с Леночкой успели познакомиться! Мы все здесь ей очень гордимся: такая красавица, а уж какая скромница!..

Она закатила глаза и покачала головой, пытаясь таким образом выразить невероятную скромность девушки.

– Скажу вам по секрету, Анжела Викторовна: Даниил сегодня собирается сделать мне предложение. Жаль, у нас колец нигде не купить, – с этими словами Лена взяла Дана под руку. – Вы уж нам подберите что-нибудь для торжественного ужина, чтобы навсегда запомнилось. Сами понимаете: такое событие раз в жизни бывает.

Глаза Анжелы Викторовны окончательно вылезли из орбит. Даниил непроизвольно дёрнулся, но девушка лишь крепче прижала его руку.

– Конечно, конечно, раз такой случай, я подберу для вас всё самое лучшее, – защебетала продавщица.

Она обвела взглядом полки, скептически поджала губы и вдруг, опустившись на колени, решительно полезла под прилавок. Там что-то заскрипело, зашуршало, задвигалось… Наконец Анжела с красным лицом вынырнула обратно и торжественно водрузила на прилавок картонную коробку.

– Вот, смотрите, – она стала выставлять на прилавок дефицитные продукты. – Это зелёный горошек, венгерский; помидоры, огурчики – оттуда же; шпроты – из Прибалтики; баночка индийского растворимого кофе; само собой, коробочка конфет, баночка икры, сервелатик. – Её взгляд снова заметался по полкам, и она что-то забормотала себе под нос, обняв ладонью подбородок. – А самое главное-то… Вам же крепкое нельзя, а из легкого… Ну не «Веру же Михайловну» или «Три топора»!..