– Хорошо. Спасибо, что Вы мне поверили.

Лебедев озабоченно кивнул мне и ушёл. Наступило время обеда. В каюте никого не было. Я опять переоделась (надо же выгулять все свои платья, которые я взяла в круиз), причесалась и пошла в ресторан. Мои соседи по столику уже сидели за столом. Старичок ласково кивнул мне:

– Как Ваше здоровье? Вы так редко здесь появляетесь. Укачало?

– О, да, – ответила я, усаживаясь за стол. – Но я обратилась к врачу, и он дал мне таблетки. Так что теперь я буду здесь бывать часто, надеюсь, – засмеялась я и постучала костяшками пальцев по столу. – Тьфу- тьфу, чтоб не сглазить.

Старичок и старушка засмеялись. Втроём мы с аппетитом принялись за еду. Я так проголодалась за несколько дней вынужденной диеты, что, казалось, могла съесть целого барана.

– Как мне нравится здешний хлеб. Всегда мягкий, пышный, – сказала старушка.

– Точно, хлеб потрясающий, – согласилась я.

Не успела я отобедать, как в дверях ресторана появился Лебедев. Я промокнула губы салфеткой и вышла к нему.

– Не хотел Вас сейчас беспокоить… Вы уже пообедали?

– Да, не волнуйтесь, я уже закончила.

– Тогда пойдёмте к капитану.

Мы вошли в кабинет капитана. Комната показалась мне просто шикарной. За столом сидел мужчина с аккуратной белой бородкой, с короткой стрижкой и седыми висками. В руке он держал трубку. Настоящий капитан: совсем как в кино!

– Проходите, не стесняйтесь, – сказал капитан приятным басом и слегка улыбнулся, вероятно, заметив мой восхищенный взгляд.

В кабинете, кроме капитана, сидели ещё двое мужчин: один – среднего возраста, слегка сутулый, худощавый, с длинными волосами, другой – помоложе, очень симпатичный, подтянутый, с короткой стрижкой. Оба мужчины смотрели на меня с нескрываемым интересом. Вероятно, эти они были в курсе, зачем меня сюда пригласили.

– Виктория, – начал капитан, – познакомьтесь, это художник Сергей Аркадьевич (длинноволосый кивнул мне) и частный сыщик Алексей Денисович (красавец улыбнулся мне уголками губ).

– Ага, – подумала я, – дело закрутилось всерьёз.

– Итак, Вика, – вступил в разговор сыщик, – расскажите нам всё очень подробно, не упуская ни малейшей детали. Как выглядел тот мужчина на палубе? Художник по Вашему описанию сделает набросок, а я иногда буду задавать уточняющие вопросы.

– Хорошо, – покорно вздохнула я, и в очередной раз принялась описывать прошедшую ночь.

– Какого роста был человек, на Ваш взгляд?

– Мне показалось, что он был очень высокий.

– Лежащий человек обычно кажется длиннее, чем на самом деле, – заметил художник.

– Я могу показать на месте, как он лежал, и тогда можно точно узнать его рост, – предложила я.

– Да, мы так и сделаем, – согласился сыщик. – Теперь опишите его, может быть Вы заметили у мужчины какие-то особенности?

– Во-первых, он был почему-то в плавках.

– Одежды рядом не было?

– Я не видела, потому что фонарь освещал лишь немного его лицо. Возможно, одежда была рядом, я в темноте её не заметила. Лицо было… такое… худощавое. И вообще он выглядел довольно худым. Лицо было загорелое, а над бровью – белый шрам, который сильно выделялся на загоревшем лице, когда его освещала молния.

– Вы уверены, что это был шрам?

– Думаю да.

– Это не могла быть белая краска?

– Не знаю.

– Какие были волосы?

– Волосы светлые, средней длины.

– Вы не пытались оказать ему помощь? Не двигали его?

– Я боялась отцепиться от поручня, теплоход переваливался с боку на бок. Стул, на котором я сидела, унесло в море волной, как только я с него встала. Поэтому я на минуту отцепилась от поручня, наклонилась и послушала его сердце. Мне показалось, что оно не билось.