– Но… – Аннабет запнулась. – Ладно, допустим, люди в разное время относились к ним по-разному. Но это же не меняет их самих.

– Конечно, меняет.

Кловис опять начал задремывать, и Джейсон щелкнул у него под носом пальцами.

– Я встаю, мам! – вскрикнул тот. – В смысле… Да я не сплю. Так вот… э-эм… характеры. Боги меняются, подстраиваясь под особенности новой культуры. Тебе и так это известно, Аннабет. Сама подумай: сейчас Зевс любит костюмы под заказ, реалити-шоу и тот китайский ресторанчик на Восточной двадцать восьмой улице, верно? То же самое было и во времена Рима, и боги были римскими почти столько же времени, сколько греческими. Это огромная империя, просуществовавшая целые века. Естественно, римские аспекты до сих пор оказывают большое влияние на их характеры.

– Разумно, – кивнул Джейсон.

Аннабет озадаченно тряхнула головой:

– Но откуда ты все это знаешь, Кловис?

– О, я много времени провожу в сновидениях и постоянно вижу там богов, меняющих формы. Сны пластичны, понимаешь? Ты можешь быть одновременно в разных местах, становиться кем угодно. Почти как быть богом, если на то пошло. Например, недавно мне приснилось, что я на концерте Майкла Джексона, а потом – что я на сцене с Майклом Джексоном, и мы поем дуэтом, и я не могу вспомнить слова «The Girl Is Mine». Боги, мне было так стыдно, что…

– Кловис, – перебила Аннабет, – вернемся к Риму?

– Точно, Рим. Ну так вот, мы зовем богов их греческими именами, потому что это их изначальная форма. Но говорить, что их римские сущности точно такие же, – это неправильно. В Риме они стали более воинственными. Они уже так тесно не общались со смертными. Они были суровее, более могущественные – как и полагается богам империи.

– Хочешь сказать, они перешли на темную сторону? – спросила Аннабет.

– Не совсем. Они выступали за дисциплину, честь, силу…

– За хорошие вещи, в общем, – вмешался Джейсон, поддавшись неясному порыву выступить в защиту римских богов, хотя он и не очень понимал, почему это для него важно. – Я хочу сказать, дисциплина необходима, верно? Это ведь благодаря ей Рим просуществовал так долго.

Кловис посмотрел на него с любопытством:

– Верно. Но римские боги не отличались дружелюбием. Например, мой папа, Гипнос… Во времена Древней Греции он, по сути, только и делал, что спал. В Риме же, получив там имя Сомнус, он убивал тех, кто терял бдительность на рабочем месте. Если кто задремывал в неположенное время – бум! – и они уже никогда не просыпались. Он убил рулевого Энея, когда они плыли из Трои…

– Добрый малый, – прокомментировала Аннабет. – Но я все еще не понимаю, какое отношение это имеет к Джейсону.

– Я тоже, – признался Кловис. – Но если Гера забрала твои воспоминания, только она может их вернуть. И если бы мне пришлось встретиться с царицей богов, я бы предпочел, чтобы она была скорее Гера, чем Юнона. А теперь я могу поспать?

Аннабет посмотрела на ветку над камином, сочившуюся каплями из Леты. Девушка выглядела такой встревоженной, что Джейсон подумал, уж не собирается ли она сделать глоток и просто забыть обо всех проблемах. Но она встала и бросила Кловису его подушку:

– Спасибо, Кловис. Увидимся за ужином.

– А его не могут принести прямо сюда? – Кловис зевнул и на нетвердых ногах побрел к своей койке. – У меня такое чувство… – Не договорив, он ничком рухнул на постель и так и остался лежать лицом в подушку.

– Он не задохнется? – забеспокоился Джейсон.

– С ним все будет нормально, – заверила Аннабет. – Зато у тебя, похоже, серьезные неприятности.

Пайпер снился последний день, проведенный с папой.