- Слушай, давай отправим её на острова хотя бы на неделю, мне нужен отдых от неё, или я взорвусь Никитос, - саданул по рулю в подтверждении моей злости.

- Терпи Дар, два месяца осталось, сорвёмся, и нас Петрович сам прибьёт, он надеется на нас, хотя я не понимаю, какую игру затеял этот старый вояка, но нам нужно продержаться до оглашения завещания, - твёрдо произнёс друг.

- Чёрт! Все прекрасно знают, что мы наследники миллиардного состояния. Мы не малые дети и не подростки, нам по двадцать девять, почему мы не можем вступить в права наследства сейчас, зачем родители оттянули его оглашения на такой большой срок?  Что ещё таково в этом завещании? Наши отцы составили его ещё двадцать лет назад, буквально перед своей смертью, они знали, что на них готовится покушение, я в этом уверен, поэтому они отправили нас заграницу. Отправили, чтобы спасти своих детей…

- Не всех, - с горечью в голосе перебил меня друг.

Мой пыл сразу потух. Прошло уже двадцать лет, а Ник всё еще не может смериться со смертью сестры. Потерю родителей мы перенесли одинаково, тяжело но смогли смериться, а вот потерю маленькой девочки, нет. Я помню эту маленькую куколку в розовом платьице, она была счастьем для двух крепко дружащих семей. Моя мама после того, как родила меня, больше не смогла забеременеть, а вот тетя Варя, мать Ника через семь лет после его рождения родила девочку, моя мама стала для ей крёстной, и второй любящий матерью. Двадцать лет назад мы потеряли свои семьи в один день, дом в котором они все вместе находились, взлетел на воздух. Единственный выживший знакомый и родной в той трагедии остался дальний родственник отца Никиты, Петрович. Мужчина занимал пост главы безопасности двух семей, и в момент взрыва он находился с нами в самолёте, сопровождая в Америку. Это ему мы обязаны тем, что сейчас у нас есть. Он стал для нас отцом, хоть и не по крови.

- Машин скорой нет, значит, обошлось без жертв, - голос друга выдернул меня из воспоминаний.

- Или уже увезли, - прорычал, глуша двигатель.

- Хорош нагнетать, пошли разбираться, и улыбайся, «любовь всей нашей жизни» бежит к нам, - посмотрел через лобовое вперёд, Юля неслась в нашу сторону.

Покинули салон Хаммера одновременно, посмотрел в сторону двойника моей тачки, мысленно присвистнул. Хаммер Никиты можно сказать не пострадал, а вот легковушка потеряла задницу. Надеюсь на заднем сидении не было пассажиров. На автомате заключили испуганную девушку в объятия с двух сторон, проявляя ласку, еле сдержался, чтобы не придушить её. Никитос оторвался первым, пошёл решать вопрос, мне же пришлось остаться с Юлий.

- Дамир, ты не представляешь, что мне пришлось пережить, - хныкая, заговорила девушка.

- Что тебе пришлось пережить хорошая моя? –  спросил ласково, и чуть зубами не заскрежетал от такого тона.

- Она на меня орала, потом набросилась, но я успела спрятаться в машине, - внутри появилось сожаления, что пострадавшая не успела проредить блондинистую головку.

- Пойдем, я посмотрю, кто посмел повысить на тебя голос, - подтолкнул девушку к разбитой машине, где стоял Ник и беседовал с потерпевшей.

- …. а дальше моей машиной займётся страховая компания, - слышу окончания фразы, сказанные очень красивым голосом.

Саму девушки мне пока не видно, её загораживает Ник. Только успели подойти, как Юля поддала голос.

- Никит, она меня оскорбляла, поливала меня такими помоями, - стала жаловаться другу.

Она реально думает, что мы накинемся на девушку, кстати, очень красивую и милую девушку. И вот она кинулась на Юлю?

- Слушай сюда милочка, - заговорила пострадавшая, а я окончательно залип на ней, - я терпела твои выходки двадцать минут, пропустила мимо ушей грязь, что лилась с твоего рта в мой адрес. Но вот наглого вранья я не потерплю, - голос твердый с нотками холода, - и я не удивляюсь, что ты не заметила видеорегистратора, потому как ты машину не заметила перед своим носом. Так вот, все твои слова, прыжки на шпильках вокруг моей машины, записаны, и я с лёгкостью могу подать на тебя в суд за оскорбления и клевету, - пристально смотря на Юлю произнесла девушка.