– Понятно, Арсений Сергеевич. Обрисуйте вкратце, чего ждать нашей стране в ближайшее время.

– По наименее негативному сценарию, формирование многолетних ледниковых наслоений остановится на линии Белгород – Саратов – Оренбург. Западную Сибирь мы потеряем в любом случае. Уже сейчас на территории Тюменской, Омской и Новосибирской областей идет интенсивное накопление стоков рек бассейнов Оби и Енисея. Им препятствует Западно-Сибирский ледниковый панцирь, южная граница которого проходит через Тобольск. Намерзание стоков сибирских рек, текущих на север, привело к беспрецедентному росту Западно-Сибирского ледникового щита, толщина которого во многих местах уже превышает один километр. Даже при возвращении климатических условий, которые мы называем условным климатическим максимумом конца двадцатого века, надеяться на быстрое отступление таких масс льда не приходится. Для этого понадобится более ста лет. Поэтому все территории, которые ледник ещё не захватил в Западной Сибири, будут затоплены стоками Оби и Енисея. Избытки сточных вод будут перетекать по Тургайской ложбине Казахстана в Туранскую низменность. Переполняя, таким образом, Арал. А из него через русло Узбоя сибирская водичка поднимет уровень Каспийского моря. Это информация могла стать положительной для нас при более позитивном развитии ситуации.

– Почему? – переспросил Стрекалов.

– Мы могли бы договориться с турками и перекрыть Босфор плотиной.

– Это зачем?

– Если этого не сделать, Чёрное море окончательно станет мелководным озером, так как его воды быстро уходят в стремительно мелеющую котловину Средиземного моря. А построив плотину, мы могли бы подпитывать традиционный уровень Чёрного моря через Кумо-Манычскую впадину за счёт излишков каспийских вод.

– Понятно. С этим всё ясно. Насколько я понимаю, строительство босфорской плотины нам не понадобится из-за того, что ситуация изменилась. Так-с, про Западную Сибирь ты закончил. Что дальше на восток?

– Восточная Сибирь нами уже сейчас практически покинута. Формирование льда там идет сразу в нескольких центрах. Но не будем забывать, что и до этого на большинстве этих территорий ледник существовал. Просто мы называли его «вечной мерзлотой». Теперь оледенение прошлых фаз эпохи неолита объединилось с современным. Перенаправление водостока Лены в систему Амура было правильным решением, благотворно повлиявшим на ситуацию на востоке Сибири. Благодаря этим усилиям значительно снизилась интенсивность намораживания льда, что привело к более эффективной эвакуации населения на Сахалин и в Приморский край. Восточная Сибирь будет необитаема по любым моделям изменения климата на ближайшие лет сто.

– Понятно, понятно, – оборвал его Стрекалов. – А что по второму и третьему сценарию?

Академик вздохнул, чуть потупив взгляд, и негромко произнёс:

– По второму и третьему сценарию всё гораздо хуже. Наша планета замёрзнет полностью. Весь океан будет покрыт толстым слоем льда. Не спасутся даже обитатели экваториального пояса. Погибнет всё живое. По второму сценарию примерно через сто лет. По третьему – в ближайшие двадцать лет.

В зале застыла мерзкая, липкая тишина. Стало слышно, как снежные льдинки стучатся в окно.

– Полный пердимонокль… – прошептала Ольга Самборская, советник президента по науке.

Сидевший рядом с Ольгой Аркадьевной начальник ФСБ, как ему и положено, услышал это высказывание:

– Этот термин не отражает сути. Пердимонокль – это нечто, вызывающее сильное удивление. А в данном случае…

– Иди в задницу! – огрызнулась лёгкая на язычок женщина. – По сути, может, и не отражает! Но по звучанию – в самую точку!